Ц Милый, я бы рада. Очень была бы рада. Но не могу. Просто не могу. Уж поверь.

Ц Верю.
Вырвался из объятий, вышел в прихожую, надел плащ, капюшон, ночную маску в
чулане сыскал. Голова поникла, ссутулился. Не сладится. От нее же спиртом в
онять будет, он же не сможет… А она еще, поди, и дивиться будет, чего это он к
ак ле дышка, а его даже не хватит намекнуть, что на нее и глянуть-то мерзко.
Не хватит, потому что сказануть такое Ц значит, обидеть насмерть. А ничег
о не сказать Ц тоже обидеть насмерть, вот что самое-то худое.
Уже на пороге она еще раз поцеловала его в одеревенелые губы.
Ц Не задерживайся. Я жду.
Ц Лады.

11

Хэл Ярроу поскребся в дверь Лопушковой квартиры. Не открыли. И не диво. Из-
за двери доносился Чуткий гвалт. Хочешь, не хочешь Ц надо молотить в двер
ь, а очень неохота, еще Порнсена нанесет. Полюбопытствует, что за шум, и выс
унется, ведь в том же коридорчике дверь в дверь поселился. Ни к чему Порнсе
ну видеть, кто сострадалиста об эту пору навещает, не тот случай. Есть тепе
рь у Хэла право бывать у жучей без сопровождения АХ'а, но не по себе из-за Жа
нетты. Еще взбредет Порнсену сунуть нос в Хэлову пука, когда Хэла нет дома
, пошпионить на свой страх и риск. О такой возможности забывать нельзя. Взб
редет Ц и Хэлу крышка. Капут.
Успокоил себя тем, что ничего не знает Порнсен, трусоват и наобум лезть не
рискнет. Остановит страх, что могут накрыть. Ведь Хэл теперь «ламедник», м
ожет шум поднять, нажать, и Порнсену не то что понижение выйдет или там отс
тавка Ц под ВМ могут подвести.
Хэл еще раз нетерпеливо замолотил в дверь. На этот раз она распахнулась. И
на пороге появилась улыбающаяся Внизуня, Лопушкова супруга.
Ц Хэл Ярроу! Ц сказала она по-сиддийски. Ц Добро пожаловать! Зачем вы с
тучите? Вошли бы и без стука.
Хэл в ужас пришел.
Ц Так нельзя же!
Ц Почему?
Ц У нас так не положено.
Внизуня пожала плечами, но вежливость не позволила высказаться более оп
ределенно. С той же улыбкой сказала:
Ц Так входите же! Здесь никто вас не укусит.
Хэл вошел и закрыл за собой дверь, при том оглянувшись на Порнсенову. Та, с
лава Сигмену, оставалась заперта.
И оказался в комнате размером с баскетбольную площадку, где стены дрожал
и от воплей дюжины разыгравшихся жучат, а пол был Ц одни голые доски. Вниз
уня провела его на противоположный конец, где начинался коридор. Миновал
и трех жучих, судя по всему, пришедших в гости. Жучихи сидели за столом, что-
то вышивали, прихлебывали из высоких стаканов и тараторили. Хэл ничего н
е понял из того, что расслышал: в разговорах между собой жучихи пользовал
ись особым женским словарем. Однако, как дознался Хэл, под воздействием н
абирающих силу городских порядков этот обычай оказался на грани исчезн
овения. Дочки Лопушка даже не учились женскому говору.
Внизуня провела его к дальней двери, открыла ее и окликнула:
Ц Лопушок, дорогой! К тебе Безносый пришел, Хэл Ярроу!
Заслышав это народное прозвище, Хэл осклабился. Было время, словцо обижа
ло. Но потом выяснилось, что жучи не вкладывают в него обидного смысла.
Лопушок подошел к двери. На нем, по-домашнему, была только алая юбочка. И Хэ
л в сотый раз невольно подумал: до чего же странно выглядит туловище оз дв
ийца с грудью без сосков и любопытным креплением лопаток к позвоночнику
(если у землян позвоночник «спинным хребтом» именуется, то здесь впору б
ыло название «грудной хребет»).
Ц Душевно рад, Хэл, Ц сказал Лопушок по-сиддийски. И перешел на американ
ский: Ц Шалом. По какому счастливому случаю вы оказались, очутились здес
ь? Садитесь, располагайтесь. Не хотите ли, не желаете ли пить? Пейте, а я, пож
алуй, уже воздержусь.
Хэл считал, что выглядит вполне беззаботно, но Лопушок, должно быть, учуял
, что дело неладно.
Ц Что-нибудь не так? Чего зря время тратить?
Ц Да. Где можно достать бутылку?
Ц Вам надо, необходимо? Буверняк. Я вас проведу, провожу. В ближайшем каба
ке собирается, толчется народ попроще. У вас будет случай, возможность во
очию увидеть, обозреть ту часть общества, о которой вы, без сомнения, недос
таточно, мало знаете.
Жуча вышел в гардеробную и вернулся с ворохом одежды. Застегнул на жирно
м брюшке широкий кожаный пояс, прицепил к нему ножны с короткой рапирой. С
унул за пояс револьвер. Накинул на плечи ядовито-зеленый плащ с черными о
борками. На голову нахлобучил темно-зеленую шапочку с бутафорскими сяжк
ами Ц символ принадлежности к клану Кузнечиков. Когда-то для жучей этог
о клана носить такой головной убор было первейшее дело. Но теперь кланов
ая система выродилась, ее значение в быту упало, однако в делах политичес
кого свойства продолжало оставаться существенным.
Ц Я-то пью, я Ц то закладываю по делу, Ц пояснил Лопушок. Ц Будучи, являя
сь по специальности со страдалистом, общаюсь, нахожусь в контакте с душе
вно Ц и нервнобольными. Оказываю помощь, поддержку очень многим. Приход
ится бывать в их шкуре, коже, поскольку обязан испытать, изведать мир их чу
вств, восприятий. Потом я перебираюсь, переселяюсь из их шкуры в свою, дабы
, чтобы объективно оценить, взвесить их трудности, проблемы. Вот этим, Ц о
н постучал себя по голове, Ц и этим, Ц он тронул себя за нос, Ц я делаюсь,
становлюсь сперва как они, а потом как я сам, и временами удается, оказывае
тся возможно кое-кому помочь выздороветь, прийти в норму.
Хэлу было известно, что имеет в виду Лопушок, когда касается своего носа. О
н имеет в виду два исключительно чутких сяжка внутри своего похожего на
пушечный снаряд носа-хобота, способных поставить полный диагноз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60