Ц Кактусовый чай, Ц сказал он.
Ц Ей нужна «Полужизнь», Ц объяснил я.
Ц Кактусовый чай, Ц повторил он, как будто предлагал индейский заменит
ель таблеток.
И кажется, сработало. Генри застонала, выпрямилась и снова заснула,
Я вышел наружу, на слепящее солнце и холодный ветер. Жучок все еще сидел у
меня в кармане. Он дарил мне такое потрясающее ощущение, что я не мог убрат
ь с него пальцев. Я огляделся в поисках кувшина или банки. Но какой смысл? П
охоже, от него не избавиться.
Я посадил его на бок грузовика и смотрел, как он соскальзывает вниз, в поис
ках места, где спрятаться. Придется разобраться с ним позже. Вначале похо
роны.
Индеец Боб уже открыл грузовик и шел вверх по холму с Бобом на руках. Я дви
нулся следом с Гомер в тележке. Стоял ясный, чистый солнечный день. За моей
спиной вигвам трепетал и хлопал, словно парус. Мы остановились у ворот, и
я положил лопаты в тележку рядом с Гомер.
Ц Интересно пахнет, Ц отметила она.
Я решил взять с собой виски и сунул бутылку туда же.
Ц Одна проблема, Ц сказал я, направляясь за Бобом к кладбищу. Ц Нам нуже
н Боб, чтобы завести грузовик.
Ц Я могу вам помочь.
Ц Но вы не едете с нами.
Ц Тогда просто не выключайте его, Ц ответил Боб. Мы посадили нашего Боб
а между двумя открытыми могилами и вытащили лопаты из тележки. Ц Выбира
йте.
Ц Разве вы не хотите сами?
Ц Как пожелаете. Тогда здесь.
Мы приступили, и, пока Боб разматывал нашего Боба, я нацарапал дату смерти
Ц пятнадцатое октября (так мне показалось, я не следил за днями с тех пор,
как мы уехали из Нью-Йорка) 20… на кресте шпонкой из ручки тележки. Потом мы
уложили Боба в могиле как могли прямо.
Могила оказалась слегка короткой, а он Ц слегка согнутым.
Индеец Боб склонил голову, я последовал его примеру. Он сказал что-то на н
епонятном языке и передал мне «Эй, милашку!».
Ц Холодно пахнет, Ц заявила Гомер.
Она становилась настоящим проповедником. Мы накрыли Боба и, прикончив ви
ски, пошли вниз.
Индеец Боб шел первым, первым и услышал визг. И побежал. К тому времени как
я добрался до вигвама, он стоял в дверном проеме, загораживая проход.
Ц Не входите, Ц сказал он. Ц Дайте, я сам справлюсь. Я знаю, что делать. Вы
только будете мешать.
Ц Мешать чему?!
Ц Девушка Боба. Она рожает.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Прошел год.
Потом еще один.
Большинство членов Круглого Стола сочли, что мистер Билл потерял интере
с к проекту, что диспуты и споры последнего дня совершенно испортили дел
о, оставив им после себя только память и, конечно, по миллиону. Новости о Да
марис прекратили поступать (согласно закону), когда ее формально заключи
ли в специальную камеру и посадили на «Полужизнь» двадцатого апреля 20… г
ода. Заваривал камеру представитель «Корпорации любимых» согласно поп
равке о правах жертв к конституции. Процедурой руководил дипломированн
ый сварщик и офицер исправительного учреждения, даже несмотря на то, что
представитель «Корпорации любимых» (выбранный жребием) оказался опытн
ым сварщиком-любителем, сопровождавшим японскую команду сборщиков уро
жая в качестве механика.
О мистере Билле новостей не поступало. Вечный эксцентрик, он стал еще бол
ьшим затворником.
Александрийцы не покидали полосу новостей. Бомбы, поджоги, взрывы и «всп
лески» стали еженедельным событием, особенно в Европе, где американские
фильмы и искусство «иммигрантов» служили мишенью для особенно частых н
ападок вместе с произведениями древних (и новых) мастеров. Александрийск
ое движение на Дальнем Востоке приняло антиамериканское и антиевропей
ское направление. Музей Хидеки в Токио сожгли дотла. В каждом музее усили
ли охрану, посещение резко падало. Нападения на концертные залы посеяли
панику в Индонезии. Концерт Майкла Джексона подвергся атаке толпы алекс
андрийцев, и престарелый певец едва унес ноги. В Шанхае и Сиэтле бродили б
анды убийц, которым приплачивали конкурирующие кинокомпании. Ходили сл
ухи о вирусах-убийцах на компактах с рэпом. Французский «Диснейленд» по
двергся бомбардировке ракетами, в результате чего погибли сто человек, ч
етверо из них Ц дети. Все это делалось от имени александрийцев.
В то же время новые произведения искусства находились на подъеме, а не на
спаде. Доходы росли. Как война воодушевляет промышленность, так и мирова
я война против искусства и развлечений повышала производительность и д
оходы и, как заявляли некоторые (и, естественно, отрицали другие) творческ
ие способности. Война Ц вещь хорошая, если ее можно регулировать, соглас
но «Уолл-стрит джорнэл», призывавшему к управляемой «холодной войне с и
скусством», которая выведет из игры «анархистов и нативистов» прежде, че
м они нанесут непоправимый ущерб. Тот же лозунг, с другим основанием, подн
яла «Вэраети», призывавшая к интернациональной транслируемой акции «Ж
ги и заливай», которая приведет к обновлению и, что особенно важна, к устой
чивости искусства и развлечений.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Я вывел Гомер на прогулку, вниз до самой междуштатной дороги (такой же, как
и раньше, засыпанной песком и летающими перекати-поле) и обратно на холм.
Визг стал пронзительнее, поэтому мы еще погуляли. Наконец в вигваме воца
рилась тишина. Мы ждали на стоянке у грузовика, не испытывая желания захо
дить внутрь.
Ц Сладко пахнет, Ц заметила Гомер.
В дверях появился Индеец Боб с завернутым в полотенце свертком. Последни
й выглядел как уменьшенная версия Боба в ковре.
Ц Генри спит, Ц сообщил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67