Его люди держали ружья так, что мы видели их стволы.
Прошло десять минут, потом еще десять минут. Вождь возвратился. Он махнул рукой, и стволы ружей опустились. Вождь подошел к нам.
— Мои братья сказали правду, мир. Мы считали Олда Шаттерхенда и Виннету врагами. Они доказали, что являются нашими братьями. Они рисковали жизнью ради моей скво и моих сыновей. Выкурим вместе трубку мира.
— Сейчас нет, попозже,— сказал я.— Оглала тут могут быть с минуты на минуту. Они не должны заметить вас. Пусть твои воины спрячутся в лесу, тогда вы легко одолеете их.
— Уфф! Ты думаешь, что они вернутся?
— Наверняка. Будь мудрым и послушайся моего совета!
По его знаку воины потянулись с лошадьми в лес. Мы с вождем отправились к его жене, и та при его появлении просто на глазах выздоравливала. Вождь ее ни в чем не упрекал, он относился к жене с ласковым уважением.
Когда она услышала, что предвидится бой, то просила вождя, чтобы он мирно разошелся с сиуксами. Достаточно уже того, что предотвращено нападение на их селения. Виннету и я весьма способствовали ее просьбам. Когда мы изложили вождю все доводы в пользу мирного соглашения, он в конце концов согласился. И был доволен тем, что пойман Фолдер, доволен скальпами, добытыми его сыновьями, доволен вступлением своих сыновей в ряды воинов.
Когда же Танчан-хонска узнал, что не останется в плену и не умрет в пытках на колу, он не хотел верить собственным ушам. Он видел, сколько упсароков прячется между деревьев, знал мой штуцер Генри и опасное серебряное ружье Виннету. Он понимал, какое опустошение в рядах сиуксов произвел бы один только залп. Ему сначала казалось, что над ним подшутили, но потом он понял, что и противная сторона извлекает пользу. И Танчан-хонска охотно принял наше предложение.
Едва мы успели договориться, как сиуксы уже показались на другой стороне прерии. Мы подпустили их достаточно близко, потом Танчан-хонска вышел им навстречу. Они были ошеломлены и остановили своих коней. Когда их вождь подошел к ним, те столпились вокруг него и взволнованно говорили.
— Никак не могут освоиться с новой ситуацией,— смеялся Дик.— Длинное Тело, очевидно, не обладает талантом оратора. Надо бы тебя туда послать, Пит Холберс, а, мудрая голова?
— Оставь ты эти плоские шутки,— проворчал длинный.— Ты ведь знаешь, что мне они не нравятся.
— Вопрос не в том, нравятся тебе мои шутки или нет, а в том, есть ли у тебя талант оратора. Лучший оратор не тот, что говорит долго. Поглядите-ка, они вроде договорились. Длинное Тело возвращается.
Волнение улеглось. Оглала спокойно сели на лошадей. Их вождь сообщил нам итоги их совещания:
— Если бы упсароки были одни, они не принудили бы моих воинов к перемирию. Но мои воины знают волшебное ружье Олда Шаттерхенда, они решили уехать и не возвращаться. Я могу взять своего коня?
— Да,— подтвердил Намдушка-сапа.— Но помни: я пошлю за вами разведчиков. Если узнаю, что вы не сдержали свое слово, соберу пять раз по сто воинов и истреблю все ваше племя.
Оглала сделал движение, которое могло означать и согласие, и насмешку, и отправился за своей лошадью. Вскоре после этого сиуксы скрылись в лесу. Несколько упсароков получили приказ ехать за ними и наблюдать.
Единственный, кто огорчился этой развязкой, был Фолдер. Он надеялся, что дело дойдет до сражения и что его освободят. Когда же он узнал, что ему не остается ничего, кроме пыточного кола, он позвал меня и попросил спасти его. Я ему сказал:
— Ты же утверждал, что смерть предпочитаешь суду.
Ты получил то, что хотел.
Но ведь вы не допустите, сэр, чтобы дикари убили цивилизованного человека!
— Цивилизованного! Ты называешь цивилизацией кражи, обман, мошенничество? Это был поступок цивилизованного человека, когда ты у голодных и замерзающих индейцев похитил их пищу и одежду? А когда они не захотели больше терпеть это, ты приказал их расстрелять! Ты думаешь, что отделался двумя годами тюрьмы? Намдушка-сапа подарил тебе жизнь, хотя ты украл у него лошадей. А как же ты его отблагодарил?
Тут он обрушил на меня такой поток проклятий и самых вульгарных ругательств, что я содрогнулся. Я без единого слова отошел от него.
Теперь, когда скво уже не была под моей опекой, я не мог беспокоиться о ней без ущерба для своей репутации воина — хотя бы в глазах индейцев,— поэтому я только спросил вождя, как она себя чувствует. Он ответил:
— Лежит спокойно, спит. Она быстро оправится. Я знаю соки растений, которые изгоняют из тела яд и все его последствия. Как только мы достигнем своих вигвамов, мой брат тоже увидит ее резвой, как антилопа.
— Ты думаешь, что мы будем тебя сопровождать?
— Уфф! Ведь вы не захотите побрезговать нашим приглашением? Это навсегда бы опозорило славное имя упсароков!
Так мы с ними и поехали.
НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
В тот период внимание правительства в Вашингтоне было обращено на юг, к Мексике. Эта страна страдала от кровавых распрей между республиканцами и приверженцами императорской власти. Бенито Хуарес был признан Соединенными Штатами президентом Республики Мексика. Штаты, как и прежде, рассматривали императора Франции в качестве чужеземного захватчика и оказывали всяческое давление на Наполеона III, вынудив его в конце концов вывести свои войска из Мексики.
В начале гражданской войны Техас был объявлен Сецессионом (То есть отделившимся, отколовшимся ) и тем самым пополнил список захваченных штатов. Его падение вызвало сильное беспокойство в народе. Население было настроено враждебно по отношению к Северу и его политике. Вообще-то жители Техаса в принципе могли считаться республиканцами, так как восторгались Хуаресом, «героем индейцев», осмелившимся бросить вызов Наполеону и Максимилиану, потомку могущественного дома Габсбургов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74