— Конечно. Это был Хамман ибн Джибал, шейх племени хадеша, с несколькими воинами. Они возвращались из Куббат аль ислама, где согласно своему обету творили молитвы у могилы Ибн Ризы.
— Там где они живут?
У вади Башама, на другой стороне васитской дороги, отсюда три дня пути.
— Ты точно это знаешь? Не ошибаешься?
— Как бы я мог ошибиться? Хамман ибн Джибал — мой друг и брат, мы часто навещаем друг друга.
— Как долго он здесь задержался?
— С полчаса. Очень спешил домой.
— Он тебе говорил, почему спешит?
— Я его об этом не спрашивал. Вы хотите тоже наполнить меха?
У нас были меха,— в тех краях мех для воды относится к снаряжению всадника.
— Если разрешишь, мы так и сделаем,— сказал я.
— Разрешу, если вы заплатите.
Я дал ему деньги, впрочем, сумма было небольшой, и попросил Халефа отвести лошадей к колодцу, напоил их и набрал воды в меха. Сам же я направился в деревню, чтобы проверить слова шейха эль белед.
Он говорил правду. Наши следы в конце концов направились на запад, но все же я не мог избавиться от впечатления, что шейх нас обманывает.
Теперь, когда я узнал, по чьим следам еду, мне не нужно было спешить. Мы могли в Мангашанийе спокойно подождать шейха мунтефика и продолжить преследование вместе с ним.
Абд эт Тахира с хаддадцами и мунтефика прибыл вскоре после полудня. Он не надеялся, что я его буду ожидать, но когда я ему рассказал о том, что узнал, он одобрил мой поступок и сказал:
— Шейх племени хадеша не брезгует разбоем, это я знаю, так что вполне возможно, что это он совершил и это убийство в Басре. Аллах пусть накажет его за то, что он злоупотребил моем именем. Мы поедем за ним. Я знаю дорогу к вади Башама, хотя там и не был никогда.
Мы не мешкая двинулись в путь и ехали до сумерек. Потом мы остановились на ночлег в пустыне. Я попросил шейха, чтобы он расставил охрану, но ему это показалось излишним. Но меня дороги научили осторожности, так что я выставил часовыми хаддадцев и сторожил вместе с ними.
Через два часа нас сменили Халеф и Умар. Я проспал совсем недолго, когда меня разбудил выстрел. Стрелял Умар. Он заметил в темноте какой-то силуэт, окликнул его, ответа не получил и тогда выстрелил. Кто это был, может, человек, может, зверь, он не знал.
С револьверами в руках мы отправились на обход лагеря и скоро обнаружили труп хорошо вооруженного бедуина.
Пуля Умара попала ему в лоб. Мы посветили на него и к своему удивлению узнали одного из грабителей, которых мы преследовали.
— Видишь, мы не напрасно выставили часовых,— сказал я шейху. Они хотели напасть на нас на спящих. Надо удвоить караул.
Однако случилось так, что до утра нас ничего уже не побеспокоило. Когда рассвело, мы обнаружили следы ночных посетителей, которых, по-видимому, спугнул бдительный Умар. Новые следы уходили влево от их предыдущего направления.
— Хотели нас увести с пути,— сказал шейх,— но соблазнить нас им не удастся. Мы не поедем по этим следам, а поедем точно к в а д и Башама. В этом направлении они наверняка и будут убегать от нас.
Я согласился с ним. Целый день мы скакали рысью по местности, которую еще нельзя было назвать пустыней, хотя для данного определения не хватало самой малости.
Вечером мы достигли колодца с пригодной для питья, но плохой водой. Мы напоили лошадей и переночевали у колодца. Рано утром мы снова отправились в путь к вади Башама.
Ближе к полудню мы увидели слева от себя группу всадников. Их было четверо: вероятно, разведчики тех, кого мы преследовали.
Но они галопом пустились навстречу нам, и скоро мы обнаружили свою ошибку, то есть обнаружили я и хаддадцы. А шейх, едва только рассмотрел лица всадников, закричал:
— Это они, эмир, это они! Во главе шейх Хамман ибн Джибал. Это хадеша.
— Ты его хорошо знаешь? — спросил я.
— Конечно!
— Выходит, нас шейх эль белед из Мангашанийи обманул, так как никто из этих людей на нас в Куббат эль исламе не нападал.
— Вот как? Это был кто-то другой?
— Да.
— Пусть покарает аллах этого лжеца, или я сам о нем позабочусь.
Четверо арабов-хадеша подскакали к нам и поприветствовали нас. Их шейх расспрашивал нас о цели нашего путешествия, и я посчитал, что правильнее будет сказать ему правду.
— Аллах, аллах! — рассмеялся он.— Я не обижаюсь на тебя за твои мысли, но если бы уж я предпринял что-то такое, то исполнил бы все гораздо лучше. Но я хотел бы знать, с кем же меня спутали. Опиши мне подробно этого халтурщика.
Я исполнил его желание. Едва я упомянул о шрамах, у него посветлели глаза.
— Машалла! — воскликнул он.— Справа налево наискось через лоб?
— Да.
— Эти шрамы были только у него?
— Нет. У всех его людей.
— Все ясно. Я уже знаю, кто это.
— Говори! Говори сейчас же! — настаивал я.
— Да ведь это же... но нет. Погодите! — прервался бедуин и лукаво ухмыльнулся.— Вы будете его преследовать, так ведь?
— Конечно.
— Тогда пообещай мне кое-что.
— Что ты хочешь?
— Ты поедешь туда по той дороге, которую я тебе укажу.
— Как я могу тебе это обещать? В любой момент непредвиденные обстоятельства могут вынудить нас свернуть в сторону или сделать крюк.
Но Абд эт Тахира вмешался в разговор:
— Не отказывайся исполнить его желание, иначе мы ни о чем не узнаем. Я свяжу себя обещанием вместо тебя.
— Хорошо,— сказал Хамман,— впрочем, вы могли бы ехать вместе со мной к в а д и Башама. Он бы сам вам пришел в руки. Я как раз возвращаюсь из его дуара. Я знаю, что он уехал в Басру, и приготовил ему небольшой сюрприз. Вам не скажу, какой. Но одно знаю точно, он помчится к в а д и Башама, словно испуганный бык. Прямо в ловушку. Если вы свернете с пути, который я вам укажу, то можете все испортить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74