Оба названия означают Скалу Убийства.
Хотя и кажется, что площадка полностью оторвана от всего мира, но при ближайшем рассмотрении можно обнаружить на ней следы пожара: обгоревшие стволы деревьев, почерневшие обломки жилищ свидетельствуют о том, что здесь когда-то было поселение, а обуглившиеся кости людей и животных говорят о неожиданной беде.
Что же здесь произошло?
Не так уж и давно около этих трех елей остановились два человека, рассматривая индейскую деревню на противоположной стороне каньона. Это были относительно молодые мужчины, но лица у них были одинаково строгие и благородные, так же строги и благородны были их черные длиннополые пальто.
— Так ты говоришь, брат Джереми, что наш пророк Брайхем Янг не имел ничего против того, чтобы я женился на индеанке?
— Конечно. Ведь мы здесь находимся для того, чтобы обратить краснокожих в нашу мормонскую веру. А когда они вступят в ряды Святых Последнего Дня, между нами уже не будет никакой разницы.
— Интах-тисле — красавица, ни одна из пятидесяти восьми жен наших двенадцати апостолов с ней не сравнится, Но только ее отец не захочет выдать ее за меня, она предназначена только для храброго воина апачей.
— В этом случае ты должен поступить хитро. Поцелуй ее. По их обычаю, индеанка обязана выйти за того, кто ее публично поцелует. В противном случае она считается навеки опозоренной. Поцелуй ее. И ты увидишь, что ее отец еще будет упрашивать тебя.
— А если?..
— Никаких «а если». Ты возьмешь ее в жены, а она нам потом поможет обратить свое племя в мормонскую веру. Чего ты боишься?
— Я не знаю, что такое страх,— сказал другой гордо.— До того, как я стал святым Последнего Дня, я носил ружье и тесак и, уверяю тебя,— отнюдь не для украшения. Из-за этого наш брат Янг дал мне имя Гедеон. Ведь это был величайший еврейский герой. Пойдем туда. Ты увидишь, боюсь ли я.
Они направились к селению. Через каньон к площадке вел висячий мост. Между канатами, сделанными из невыделанных бизоньих кож, были зажаты клинья из стволов кактуса. Оба конца висячего моста были крепко привязаны к валунам. Эта странная шаткая лесенка была единственным сообщением с индейской деревушкой, которую ее вождь нарочно построил в таком неприступном месте, чтобы обезопасить от всякого нападения. Мост стерег днем и ночью один воин.
Сейчас на страже стоял юноша, который позволил обоим проповедникам пройти, не сказав им ни слова, но на Гедеона посмотрел пристально.
В деревне жило несколько десятков семей. Женщины ткали грубые одеяла, месили гончарную глину или мололи кукурузу и ячмень. Дети играли, подростки упражнялись в стрельбе из лука и в мегании копья. Воины лежали перед хижинами в бездействии и созерцании, так как мужчинам работать не положено. Самая большая хижина принадлежала вождю. На пороге сидел Пеш-ичи, Железное Сердце, и говорил со своей дочерью, красавицей Интах-тисле, Черным Глазом. Ее прозвали так из-за черных больших бархатных глаз с длинными ресницами и мечтательным взглядом.
Едва увидев мормонов, девушка скрылась в хижине. Гедеон был ей в душе противен, а его желание, чтобы она стала его женой, не менее противно.
Мормоны начали излагать вождю основы своего вероучения, рассказывать о вечном блаженстве, ожидающем после смерти его приверженцев.
Вождь слушал их молча, с неподвижным лицом человека, который из вежливости не говорит своего мнения.
Девушка решила, что разговор продлится долго, и огорченно отошла к задней стене дома, в которой было отверстие, больше похожее на бойницу, чем на окно. Она увидела юношу, который раньше стерег мост. Теперь он уже сменился и шел отдыхать. Лицо у девушки просветлело, глаза загорелись. Юноша прошептал в окно:
— Тичи ойа, сегодня вечером,— но не остановился.
— Ха-оу, шикар, да, милый,— сказала девушка. Она забыла о миссионерах и выбежала из дома, чтобы еще раз увидеть юношу, который повернул к своей хижине.
— Почему же ты избегаешь меня, Черный Глаз? — обратился к ней Гедеон.— Стань моей скво, и ты будешь самой счастливой из всех жен на земле.
Он обхватил ее за талию, привлек к себе и, прежде чем кто-либо успел опомниться, прижался своими тонкими бескровными губами к ее губам.
Взбешенный вождь вскочил и оттолкнул проповедника от своей дочери.
— Что ты себе позволяешь, собака? На колени и проси прощения! — он одним ударом кулака свалил Гедеона наземь. Мормон лежал всего лишь мгновенье, потом вскочил и вне себя от ярости бросился на вождя и ударил его в лицо.
Вождь от этого удара не шелохнулся, лишь испепелял взглядом безумца. Потом он закричал, и на его крик через минуту прибежали все воины селения. Достаточно было одного слова, и мормоны были свалены на землю, связаны и брошены в хижину вождя с кляпами во рту, чтобы не могли переговариваться друг с другом.
Прошли два долгих часа. Оба пленника были вынесены из хижины и предстали перед вождем, который сидел в кругу своих воинов.
Среди мертвой тишины Железное Сердце обратился к Джереми, Гедеона он не удостоил даже взглядом.
— Кто ударит индейского воина по лицу, наносит ему оскорбление, которое может быть смыто только кровью. Этот человек умрет. Так решил совет' апачей. Тебя тоже хотели убить, но я сказал и сохранил тебя от их гнева. Ты будешь свидетелем наказания, а потом можешь опять идти к своим святым.
Апачи не позволили пленникам сказать что-либо в свою защиту. Они привязали Гедеона к дереву и застрелили его.
Вождь омочил пальцы в его крови и провел ими по лицу. Честь его была таким образом очищена.
Джереми воины положили в карманы пищу, перенесли через мост и отпустили на свободу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74