Жеребец Рих (тот вороной, которого я доверил Халефу) поздравляет своего хозяина тоже преданно и учтиво.
Все-таки женись поскорее! Да хранит тебя аллах от злой жены! Довольствуйся малым и не ропщи! Я тебя люблю. Извини, что письмо это не запечатано, так как у меня нет ни печати, ни воска для опечатания.
Придерживайся добродетели, а греха и преступления остерегайся! Будь во всем скромным и умеренным, веди себя вежливо, а пьянства избегай, а я тебе с уважением кланяюсь Твой достойный и верный друг, охранитель и отец хаджи Халеф Омар ибн хаджи абу аль Аббас ибн хаджи Дауд аль Госара».
Это несколько бессвязное приглашение я смог принять только через два года, когда путешествовал в верховьях Тигра. Мы пережили вместе с хаджи Халефом всякое, но сейчас я вам расскажу об одном приключении, которое началось в Басре, а закончилось в Сахаре, куда я вовсе и не намеревался попадать.
Сначала я задумал плыть по реке от Басры до Бушира в Персии и посетить славний Шираз. Город Басра расположен в жаркой и болотистой, а потому и весьма нездоровой местности на слиянии Евфрата и Тигра, называемого там Шатт эль Араб.
Заботясь о своем здоровье, мы хотели там задержаться ненадолго. Мы — это значит я, хаджи Халеф Омар, Умар ибн Садик и два хаддадских араба, которые меня по дружбе сопровождали в путешествии от последнего хаддадского пастбища до Багдада. Мы плыли по реке на келеке, то есть на каком-то подобии плота, обтянутого козлиными кожами. В Багдаде мои проводники должны были меня оставить, но не захотели и попросили меня, чтобы я взял их с собой в Басру. Они слышали, что в Басре есть хаддадские келеки из верблюжьей кожи.
Перекупщики в Басре за этот товар, который они потом посылают в Индию и дальше, хорошо платят, а хаддадцы, в свою очередь, известны разведением верблюдов. Келеком управлял молодой, но очень проворный Месуд ибн Хаджи Шукар. Это был родственник моего Умара, который недавно — смотри письмо Халефа — женился на его сестре. Умар и Халеф намеревались вернуться домой вместе с ним. Я им разрешил, чего мне это стоило?
Сразу по приезду в Басру мы направились к Месуду. И нашли его без труда. Басра, столь большой в древние времена город и столь известный, сейчас находится в упадке и насчитывает едва ли 10 000 жителей, так что там кому-то затеряться стоит большого труда. Месуд уже выгодно продал верблюжью шерсть, а теперь ожидал деньги, которые ему купец обещал выплатить завтра.
Я зашел на пристань, располагавшуюся к северу от города, чтобы расспросить о лодке, которая могла бы меня отвезти в Бушир. К своему сожалению, я узнал, что вынужден буду ждать несколько дней.
Тот, кто находится к городе впервые, вероятно, развлекался бы прогулками, я же все знал и видел раньше. Поэтому я откликнулся на приглашение поехать вместе с хаддадцами в Куббат аль ислам, где они хотели почтить память Ибн Риза.
Куббат аль ислам, то есть купол ислама, называется Старой Басрой, которая расположена приблизительно в пятнадцати километрах от Новой Басры на юго-запад. Вплоть до 14-го столетия мусульмане относили Старую Басру к одному из четырех мест земного рая. Помимо Багдада этот город занимает весьма важное место в сказках «Тысячи и одной ночи», и именно здесь основал знаменитый Ибн Риза в четвертом столетии хиджру, то есть приблизительно в 10-м столетии по нашему летоисчислению первую мусульманскую ученую академию.
Каждый правоверный не преминет при посещении Басры зайти в Куббат аль ислам, и хотя эта экскурсия верой не предписывается, среди толкователей пророка место пользуется заслуженным авторитетом.
Мы договорились отправиться туда на следующий день с утра, сразу после того, как Месуд получит свои деньги.
Так как мы приплыли на келеке, лошадей у нас не было. В городе лошади были редкостью, зато ослы имелись в избытке, так что мы решили воспользоваться ими.
Мы остановились на ночлег в доме поблизости от Маргилла, или Кут-ифранджи, английского консульства, являющегося самым представительным зданием в городе.
В означенный час с утра Месуд направился к купцу за деньгами, вопреки тому, что я его предостерегал не брать с собой большую сумму в поездку, так как никто не знает, что может случиться, а деньги можно легко получить и по возвращении.
Когда он возвратился, я хотел идти нанимать нужное количество ослов, но Месуд мне сказал:
— Погоди, эфенди. Свободный араб неохотно ездит на осле, а для такого известного эмира, как ты, это и вовсе недостойно — трепыхаться в низком седле. Мы поедем на лошадях.
— Ты, значит, похлопотал о лошадях?
— Да.
— Где и когда?
— Нам их одолжит Абд эт Тахира, известный шейх из племени мунтефика.
— Хм. Вообще-то это человек известный и заслуживающий доверия, хотя странно, что он снизошел до такой торговли. Одалживать лошадей — вроде бы недостойно столь выдающегося воина.
— Ты прав, эфенди. Но ведь он нам их одалживает бесплатно, не за деньги, он просто рад тебе услужить.
— Мне? Как это? Ведь я его не знаю.
Это было уже кое-что для хаджи Халефа Омара. Он мгновенно завелся:
— Да как ты еще можешь спрашивать, сиди! Или ты уже забыл, какие геройские подвиги мы совершали? Мы — гиганты мужества и отваги, и все, живущие рядом с нами и помимо нас, являются по сравнению с нами породой карликов. Почему бы это о нас не знать какому-то Абд эт Тахире? Почему бы ему не питать почтения к непобедимому эмиру Кара бен Немси, находящемуся под моей прямой и непосредственной охраной?
— Халеф! А ты не преувеличиваешь слегка? И если даже знаменитый Абд эт Тахира прослышал кое-что о некоторых наших приключениях, как он может знать, что мы сейчас в Басре и что хотим предпринять поездку в Куббат аль ислам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74