Ужасный шум поднялся вокруг. Все бросились к парапету, призывая капитана послать лодку за выброшенным за борт. Гофер уступил требованиям и сделал одному из матросов знак рукой. Матрос прыгнул в лодку, привязанную к кормовой палубе корабля, отпустил канат и погреб навстречу выброшенному, который отчаянно бил по воде руками и фыркал, отплевываясь во все стороны. Он едва умел плавать и прилагал все силы, чтобы удержаться на воде.
Мы со Старой Смертью остались одни. О повешении пока речь не шла. Мы видели, что глаза штурмана и всего остального корабельного состава были направлены на капитана, который подозвал нас поближе и вполголоса сказал:
— Ну, сейчас я этим негодяям устрою душ! Вы оставайтесь на борту и будьте осторожны — может случиться все что угодно! Но шумите как можно больше!
Гофер дал приказ останешься, и корабль стал медленно поворачивать назад, направляясь к правому берегу. Там было одно место, где вода разбивалась об отмель. От этого места до самого берега было совсем мелко. После сигнала капитана штурман улыбнулся и понимающе кивнул. Он стал править прямо на косу. Резкий короткий скрежет внизу под нами, удар, не удержавшись на ногах, многие падают, но мы держимся крепко. Теперь всеобщее внимание переключается с лодки на корабль. Все мирные пассажиры получили инструкции от кондуктора, но, согласно договоренности, орали что есть мочи, как если бы их охватил смертельный ужас. Остальные, поверившие всерьез в кораблекрушение, присоединили к ним свои голоса. Тут сзади возник внезапно второй матрос, исполненный ужаса, он подбежал к капитану и закричал:
— Вода в трюме, капитан! Киль раскололся надвое о риф. Через две минуты корабль пойдет на дно.
— Ну, тогда мы пропали! — закричал капитан.—- Спасайся, кто может! Здесь мелко до самого берега. Быстро в воду! — он поспешил сойти со своего места, сбросил с себя китель, жилет и фуражку, в мгновенье ока сбросил сапоги и прыгнул за борт. Вода доставала ему только до шеи.— Прыгайте, прыгайте! — закричал он.— Еще есть время. Когда корабль войдет в пучину, водоворотом затянет туда и всех остальных, оставшихся на борту!
То, что капитан спасался первым, что он бросился за борт полураздетым — все это навело сецессионистов на определенную мысль. Их охватил ужас. Они попрыгали за борт и что есть силы принялись грести к берегу, даже не обратив внимания на то, что капитан быстро обогнул корабль с другой, противоположной от берега стороны, и по веревке, спущенной ему с палубы, снова влез на борт. Ну вот, таким образом корабль и был очищен от назойливых забияк, и там, где минуту назад царил смертельный ужас, теперь раздавался громкий веселый смех.
Как только первые пловцы достигли берега, капитан отдал приказ к движению полным вперед. Плоскодонное судно с широким основанием и прочной конструкции не получило ни малейшего повреждения. Оно охотно повиновалось направлению, которое для него выбирал штурвал. Размахивая кителем, как флагом, капитан Гофер кричал на берег:
— Прощайте, джентльмены! Если вам еще когда-нибудь придет в голову устроить самосуд, то вешайте себя самих по очереди. Ваши вещи, которые остались на борту, я сдам в Ла-Гранге. Заберите их оттуда!
Можно только предполагать, какое впечатление оказали на бандитов эти насмешливые слова. Они подняли яростный рев, требовали от капитана взять их снова на борт, грозили судом, смертью и другими устрашающими средствами, даже обстреляли корабль из винтовок, которых у них очень мало осталось сухими, но не смогли причинить ни малейшего вреда. Наконец один из них в безумной ярости прокричал капитану:
— Собака! Мы подождем здесь твоего возвращения и повесим тебя на твоей собственной дымовой трубе!
— Вэлл, сэр! — Что же, когда подниметесь на борт — тогда. А пока будьте здоровы!
Мы набрали полную скорость и помчались вперед — догонять упущенное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74