К противникам Энниаса, разумеется.
- А что, если он решит начать голосование посреди ночи, Долмант? -
спросила Сефрения.
- Нет, этого он не может, - ответил патриарх. - Еще в глубокой
древности какой-то патриарх составил свод правил о заседаниях Курии. Из
истории известно, что это был старый пустозвон, одержимый манией вникать
во все мельчайшие и не имеющие никакого значения детали каждого вопроса.
Именно он придумал это странное правило о сотне голосов. И именно он,
возможно, просто по собственной прихоти, вставил в этот свод такой пункт:
Курия может заседать только в светлое время суток. Многие из его правил
просто абсурдны, но заседание, на котором он отстаивал свой свод, длилось
с перерывами на ночь целых шесть недель, и в конце концов тогдашняя Курия
приняла его, наверно, только для того, чтобы не в меру ретивый законовед
успокоился, - Долмант задумчиво потер щеку. - Когда все это закончится, я
предложу, пожалуй, канонизировать этого глупца. Ведь именно эти дурацкие
правила сейчас, возможно, единственное, что мешает Энниасу сесть на трон
Архипрелата. Но, как бы то ни было, нам с рассветом нужно быть на месте.
Макова вообще-то не любитель рано подниматься, но последние несколько
недель он встречает солнце бодрствующим. А если его не окажется, мы сможем
проголосовать за нового председателя и начать без него. И будем
голосовать. За все, что только возможно, и против всего, что только
возможно.
В дверь осторожно постучали. Долмант коротко переговорил о чем-то с
заглянувшим в комнату слугой.
- Повар умер, - дрогнувшим голосом сообщил Долмант. - Подождите меня
здесь - врач хочет что-то сказать мне.
- Странно, - пробормотал Спархок.
- Но ведь люди иногда умирают и естественной смертью, Спархок. Ты уже
забыл об этом? - сказала Сефрения. - Может быть, это был уже старый
человек.
Вскоре возвратился Долмант. Лицо его было взволнованно и бледно.
- Он был отравлен, - воскликнул патриарх.
- Что? - переспросил Спархок.
- Мой повар был отравлен. Врач сказал, что яд был в овсянке, которую
бедняга готовил нам на завтрак. Эта каша могла бы убить всех в этом доме.
- Может быть, вам пора пересмотреть свое мнение по поводу ареста
Энниаса? - невесело усмехнулся Спархок.
- Неужели ты полагаешь?.. - глаза Долманта расширились, голос
пресекся.
- Алдреас и Элана были отравлены, ваша светлость, - напомнил Спархок.
- Не думаю, что несколько патриархов и два десятка рыцарей храма не
показались ему подходящей жертвой.
- Этот человек чудовище! - воскликнул Долмант и добавил сквозь зубы
несколько ругательств, которые можно услышать в казарме, но уж никак не в
духовной семинарии.
- Эмбан должен рассказать об этом честным патриархам, - посоветовала
Сефрения. - А то как бы Энниас не проложил себе таким способом более
легкий путь к победе на выборах.
- Пойду-ка я, пожалуй, разбужу остальных, - сказал Спархок, вставая.
- Надо рассказать им о случившемся, да и облачиться в доспехи - дело не
нескольких минут.
Было еще темно, когда они отправились в Базилику, сопровождаемые
шестью десятками рыцарей - по пятнадцати от каждого из четырех Орденов.
Было решено, что это достаточная сила, чтобы отпугнуть любого, кто захочет
помешать их продвижению.
Небо на востоке начало бледнеть, когда они добрались до огромного
куполообразного собора, который был центром священного города - его мыслью
и духом. Приход в город колонны рыцарей Храма не прошел незамеченным -
огромные бронзовые ворота, ведущие во двор перед Базиликой, охранялись
полутора сотнями одетых в красное солдат церкви. Ими командовал тот самый
капитан, который по приказу Маковы пытался воспрепятствовать Спархоку и
его друзьям покинуть замок Ордена в Демосе во время их путешествия в
Боррату.
- Стой! - скомандовал он.
- Вы что же, пытаетесь преградить дорогу патриархам церкви, капитан?
- спокойно спросил магистр Абриэль. - Зная, что тем самым вы подвергаете
опасности свою душу?
- А заодно и шею, - шепнул Улэф, наклонившись к Тиниену.
- Патриарх Долмант и патриарх Эмбан могут свободно проходить, милорд,
- ответил капитан. - Ни один истинный сын церкви не осмелится
воспрепятствовать им в этом.
- А как насчет других патриархов, капитан? - поинтересовался Долмант.
- Но я не вижу здесь других патриархов, ваша светлость.
- Значит, глаза подводят вас, сын мой, сказал Эмбан. - Смею напомнить
вам, что по законам церкви магистры Воинствующих Орденов также являются
патриархами церкви. Так что освободите-ка нам дорогу, капитан.
- Я никогда ничего не слышал о таких законах.
- Вы, кажется, хотите назвать меня лжецом, милейший? - обычно
добродушное лицо Эмбана окаменело.
- Что вы, ваша светлость, как я могу?! Все же позвольте мне
посоветоваться об этом с моим начальством.
- Нет, не позволяю. Освободите дорогу!
Лицо капитана покрылось каплями пота.
- Благодарю вас, ваша светлость, за то, что вы милостиво поправили
меня в моем заблуждении относительно... - пробормотал он. - Я по темноте
своей не знал, что лорды магистры также возведены в духовный сан. Все
патриархи, вне всякого сомнения, могут беспрепятственно проследовать в
Базилику. Но остальным, боюсь, придется подождать снаружи.
- Капитан, - сказал Комьер, - все патриархи, вне всякого сомнения,
могут иметь при себе необходимых им людей, свиту.
- Конечно, милорд... простите, ваша светлость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193