- Я не знаю,- нарушил тишину Керис,- вообще-то Джоанна не пос-
лушница, не говоря уже о том, что она не волшебница! Она не понима-
ет...- тут Керис сам содрогнулся, представив себе контуры печати Бога
Мертвых. Послушник вспомнил, с какой ненавистью он помогал держать
Антрига, когда кузнец заклепывал на его шее тот самый ошейник с пе-
чатью. Теперь одно воспоминание об этом вызывало тошноту,- сила, зак-
люченная в печати, равна силе того волшебника, которого она должна
удерживать! Печать сломила Антрига! Он не мог избегнуть той участи,
которая в этом случае ожидает всех, надевших ошейник!

- Значит, ты думаешь, что все это безнадежно? - глухо спросила
девушка.

- А ты думаешь иначе? - отозвался он.

Принцесса ничего не ответила, она многозначительно промолчала,
словно давая понять, что знает о том, что Керис говорит не все. Тем
временем ветер принялся завывать еще яростнее, и лошади принялись ис-
пуганно топтаться в стойлах. В воздухе пахло лошадьми и, как уловил
Керис, слегка чувствовался аромат волос принцессы. Керис чувствовал,
что ему просто необходимо лечь и заснуть, поскольку с наступлением
рассвета им снова предстоит неблизкий путь. Но он понимал, что все
равно не заснет сейчас - странным образом, тело его не чувствовало ус-
талости и напряжения - обычно так бывает перед кулачной схваткой, ког-
да участники состязаний выпивают эзм, напиток из сока диких ягод, что-
бы подбодрить и вселить в себя уверенность.

- Пелла,- сказал послушник,- мне нужно одно-единственное! Я
просто обязан убить Сураклина! Я...- тут злость перехватила дыхание
парня. Злость накопилась в нем с того момента, как он обнаружил в ящи-
ке дедова стола пригоршню зловеще заостренных патронов к чужеземному
пистолету. Наконец Керис выдавил,- я ведь любил деда! Вообще-то лю-
бовь - это негодное для послушника дело, я скажу тебе честно. Но я все
равно больше всего на свете любил его! Даже сильнее, чем родителей,
хотя они старались воспитывать меня, как могли и я не могу сказать о
них ни единого дурного слова! Но они были простыми крестьянами, а
дед...- тут Керис замолчал, не в силах больше бороться с внезапным
приливом эмоций.

Пеллицида ничего не сказала, и потому Керис, собравшись с си-
лами, продолжал:

- Я и послушником-то стал только из-за привязанности к нему! А
он знал это, он был единственным человеком на свете, кому я сказал об
этом! А когда в его тело вселился Сураклин, то и он тоже узнал это. И
Сураклин стал бессовестно врать мне, вертеть и помыкать мной, как хо-
тел! Он убил его, как разбойник на большой дороге убивает путника,
чтобы завладеть его имуществом. Я был как бы частью этого самого иму-
щества!

Керис снова замолчал, вглядываясь в темноту и рассеянно погла-
живая болонку по шелковистой шерстке. Вдруг парень подумал, что его
жизнь очень напоминает одну когда-то услышанную им историю в которой
гулящая женщина почти каждый день ходила в спальню соседа, подделывая
свой голос под голос его жены. Так продолжалось довольно долго, но по-
том обман все-таки раскрылся.

- Теперь дороги назад у меня не остается! - горько сказал Ке-
рис,- к тому же я переступил клятвы, которые дал! Теперь мне нужно
единственное - его жизнь!



В путь они тронулись даже до наступления рассвета. Копыта ко-
ней с хрустом взломали подмерзшую корку песка на дороге. Джоанна,
усевшись в углу кареты, спала - она заслужила этот отдых. Ведь почти
всю ночь, не смыка глаз, она училась подделывать подпись регента. Мало
того, что тут была масса очень характерных завитушек, так и алфавит
был незнакомым. Да и к писанию гусиными перьями человек из технологи-
ческого века тоже не слишком приучен. К тому же ее совершенно доконали
переживания - Джоанна то и дело начинала думать, отправились ли в до-
рогу инквизиторы, и если отправились, то где они находятся сейчас -
сзади них или спереди, возле Кимила. Как только на пути попадалось
очередное здание имперской почты, Джоанна выбегала и справлялась о
проезжавших за последние сутки каретах. Новости каждый раз были одни и
те же - из них ничего нельзя было узнать. Станционные смотрители осто-
рожничали, поскольку сама жизнь говорила им твердо: благоразумная не-
доверчивость - мать безопасности. Наконец в одном месте Джоанна услы-
шала ужасную новость - Костолом был впереди них, он ехал по этой же
самой дороге, причем делал в пути только самые короткие остановки.

- Послушай, а может, нам стоит попробовать догнать его, если
мы будем ехать и по ночам? - обеспокоенно спросила как-то Джоанна Ке-
риса, когда тот помогал ей выйти из кареты,- или хотя бы не каждую
ночь, но через одну, поскольку мне же нужно сработать эти самые реко-
мендательные письма!

Наконец и Пелла, и Джоанна перестали заниматься подделкой по-
черка Фароса. Причем Джоанна сумела сделать в этом отношении довольно
значительный прогресс. Пелла же, не приученная к письму, показала пла-
чевные результаты. И это несмотря на то, что она все-таки знала мест-
ную грамоту. Потом последовали попытки снять одну из трех имевшихся в
их распоряжении печатей и подвесить их к нужному листу бумаги. Но тут
путешественники потерпели фиаско: то ли печать была хлипкая, то ли об-
ращались они с этим кусочком воска не слишком тактично, но печать рас-
кололась пополам. Прямо сущее мучение!

Все это время Джоанна, опасаясь всяких непредсказуемых случай-
ностей, носила свой кошелек везде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121