- Джоанна, у нас нет ни единого доказательства. К тому же они
просто не заинтересованы в том, чтобы верить нем. К тому же ты даже
свои фотокопии сожгла. Впрочем, по-английски они все равно не понима-
ют.

Осознав его правоту, Джоанна так ничего и не сказала. Оба
пленника поднялись на ноги и заключили друг друга в объятия. Джоанна,
прижимаясь щекой к грубой материи его профессорской мантии, почувство-
вала, как в ее глазах снова закипают слезы. На сей раз ей было ужасно
обидно - пройти через схватку с Сураклином, и теперь навечно остаться
в тюрьме средневековых мракобесов.

Кажется, на этом мое приключения и завершатся. В какой-то мо-
мент она подумала, что ей не только придется оправдываться, но и, воз-
можно, разделить участь Антрига как его сообщницы. Впрочем, пока это
по-настоящему не слишком волновало девушку. Ведь ее усталость, мораль-
ное истощение еще не прошли. Странно, подумала Джоанна, как мало ей
сейчас нужно - только ощущать объятия его сильных рук, и даже не заду-
мываться о собственном будущем, которое явно не обещало быть безоблач-
ным.

- Минхирдин отправилась в Ларкмор, вместе с Исой Бел-Кейром,-
раздался сзади спокойный голос Розамунд,- она везет с собой все твои
признания и наше прошение о помиловании девушки. Я не знаю, что решит
этот извращенец, но одно могу сказать точно, еще до прибытия сюда гон-
ца от Регента палач предаст тебя смерти.

Джоанна почувствовала, как Антриг вздрогнул всем телом. Но ча-
родей сумел сдержать свои эмоции.

- Спасибо,- прохрипел он. Розамунд, не слушая его, резко раз-
вернулась и вышла. И снова два послушника-стражника вошли в комнату и
замерли у раскрытой двери.



- Но для чего вы оставили меня в живых?

Керис и сам поразился, как слабо звучал его голос. Да и гово-
рил он медленно, покуда эти слова связывались в его горле из отдельных
звуков, уже успели принести и поставить возле его кровати большое рез-
ное кресло. В окно было видно только затянутое тучами небо. В это
кресло уселась старуха со всклоченными волосами. Спицы продолжали с
молниеносной скоростью мелькать в ее руках.

- Ну что так сразу,- проговорила старуха.

- Что бы ты там не наговорила Регенту, ты же отлично знаешь,
что я нарушил все данные Совету клятвы,- продолжал Керис, борясь с
приступами слабости и сонливости,- может, я и смогу снова стать пос-
лушником, но доверия-то больше не будет. Как можно верить человеку,
который уже однажды нарушил данное им слово. И я знаю,- пошевелил Ке-
рис раздробленной рукой,- что сломанные мечи Совету никогда не были
нужны. Проще обзавестись новыми.

- Не говори глупостей,- старуха, прервав вязание, взглянула на
внука Солтериса пронзительным взором выцветших глаз.- Все имеет свою
цену в этом мире, даже сломанные мечи. Так ты нарушил данные тобой
обеты по уважительной причине, я правильно тебя поняла?

- Достаточно.

Частично из-за слабости, частично просто из-за установившегося
безразличия ко всему, Керис говорил вполголоса, даже не заботясь о
том, чтобы слова его звучали убедительно или хотя бы внятно.

- Я знала его,- послышалось бормотание старухи,- конечно не
так хорошо, но все же лучше, чем другие. Хотя, конечно, лучше этого
бедного парня его никто не знал. Знала я и твоего деда, и Императора.
Кстати, Харальд тогда был только принцем, наследником престола. Эх,
если бы ты только знал, какой он был красавец. Я разговаривала с Ант-
ригом, когда они заставили его подписать все бумаги. Это было сегодня
ночью... Конечно, он мошенник, клятвопреступник, безумец... Да, самый
настоящий сумасшедший. Но я... я знала их всех,- глаза Минхирдин вдруг
просветлел.- Дитя мое, делай так, как я тебе говорю. И тогда облегчит-
ся ноша твоя.

- Но для чего? - в отчаянии зашептал Керис.- Жить так, кале-
кой? Волшебника из меня все равно не получилось, теперь я и меч-то
держать как следует не смогу в руках. Кому нужен ущербный?

- Не нужно быть волшебником, никто не заставляет тебя быть во-
ином, будь самым обычным человеком,- спицы снова молниеносно замелька-
ли в ее руках,- неужели быть человеком так сложно?

- Да,- тихо сказал послушник.

- Ты что же, по-прежнему продолжаешь считать себя послушником
Совета?

Иногда тетка Мин напоминала Керису о старой загадке-считалке,
которая была популярна у послушников в школе. Смысл нехитрой рифмы
состоял в том, что даже безобидной булавкой можно пустить кровь чело-
веку. Помолчав, Керис выдавил из себя:

- Но я поклялся быть послушником, Хранить верность Совету до
конца своих дней. Но теперь я даже не знаю...

Минхирдин ничего не ответила. Только тоненько позванивали спи-
цы, и Кериса снова потянуло в сон.

Некоторое время он лежал просто так, молча, уставясь в кедро-
вую обшивку потолка. В голове молодого человека проносились разные па-
мятные сцены и события из его жизни. Он понимал, что теперь тоже дол-
жен сделать какой-то выбор, хотя ему показалось, что никакого выбора у
него просто нет.

И вдруг онемение, которое уже несколько недель сковывало его
душу, прорвалось, как лед на реке весной, и душа Кериса наполнилась
обидой. Он даже и сам не понимал, чего ему так жаль - то ли того, что
он затратил столько усилий, но все равно не стал волшебником, то ли
чего-то еще. В возрасте шестнадцати лет он вроде избавил себя от этой
неопределенности, дав обет на верность Совету, который должен был за
него решать, что делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121