Пот и пы
ль. Вытаращенные от страха глаза, взлетающие от изумления брови. Кариес, в
итаминное голодание. Разложение деревни, распад городов.
Потом перед ним предстал тот, кого он искал. Этот человек был похож на оста
льных даже больше, чем те походили на самих себя, лицо его было сущностью в
сех потерянных лиц. У него было глубокое, первобытное выражение потерянн
ости, безнадежной несвязности, оторванности, рождавшее непонятную радо
сть, как поэзия на мертвом языке.
Старлиц вцепился в его щуплое плечо.
Ц Зета! Зета! Скорее сюда! Ц Девочка примчалась на зов. Ц Полюбуйся, Зет
а, это он!
Вечный лоботряс пыхтел только что зажженной сигареткой и плохо держал н
ечесаную голову. Впрочем, он креп на глазах, освобождаясь от уз массы, прос
транства-времени, веса, сажи, грязи. Старлица поразило, как молодо выгляди
т его отец. Таким противоестественно юным он его еще никогда не видел. С та
кими черными, хоть и запорошенными пылью волосами, с гладкой, без единой м
орщины шеей, с тонкими запястьями ему нельзя было дать больше двадцати п
яти лет.
На отце Старлица были штаны защитного цвета, брезентовые башмаки без нос
ков, серая брезентовая рубаха на пуговицах, какие носят в тюрьмах и на стр
ойках.
Все совершенно бесцветное, донельзя вытертое, вылинявшее на тысяче солн
ц. Он приподнял тонкую грязную руку и прикоснулся к кисти Зеты. Зета отпря
нула, но его это прикосновение оживило. Ощущение человека придало хоть к
акой-то осмысленности взгляду его глаз, похожих на дырочки для обувных ш
нурков.
Ц О, яванский навахо!
Читателю, видимо, следует знать, что папаша Джо изъясняется
почти исключительно палиндромами, то есть фразами, читающимися одинако
во как слева направо, так и справа налево. Надо ли извиняться за то, что сох
ранить «палиндромность» пассажей Джо оказалось невозможно?
Ц пробормотал он.
Ц Отец, Ц тревожно сказал Старлиц, Ц ты ведь меня знаешь?
Молодой человек со слабой, блуждающей улыбкой пожал плечами.
Ц Держи его за руку, Зета. Держи хорошенько и не отпускай ни на секунду. Я с
делаю потише музыку.
Он сбегал к надрывающимся колонкам и сразу вернулся.
Ц Папа, Ц заговорил он настойчиво, Ц это я, Лех. Я твой сын, сын польки, де
вушки из госпиталя, помнишь? Я уже взрослый, поэтому так выгляжу. А это моя
дочь Зенобия. Твоя внучка, папа.
Ц Он говорит по-английски? Ц с любопытством осведомилась Зета, цепляяс
ь за тощую руку призрака. Ц Судя по его виду, вряд ли.
Ц По-английски Ц нет, Ц подтвердил Старлиц. Ц У него свой, отдельный я
зык. Племенное наречие. В нем шестнадцать вариантов для оттенков оранжев
ого цвета и восемнадцать для обозначения оленьих троп, но нет ни прошлог
о, ни настоящего, ни давнопрошедшего времени. Понимаешь, будущее и прошло
е время ему без надобности. Его повествование обходится без этого.
Ц Как его зовут?
Ц Я знаю, что однажды ему присвоили официальное американское имя, потом
у что в сороковых годах его призвали в американскую армию. Он воевал на Ти
хом океане, служил с дешифровщиками из индейцев навахо. А потом нанялся у
борщиком на большой федеральный проект в Лос-Аламосе. Там и случилась ав
ария, из-за которой улетучилась его личность. Была Ц и нету. Моя мать, твоя
бабка, всегда звала его просто Джо. Ну, как «солдатик Джо» или «Эй, Джо, жвач
ка есть?». Ты тоже можешь называть его Джо.
Ц Привет, дедушка Джо, Ц сказала Зета. Дедушка Джо улыбнулся ей и изрек н
ечто цветистое, доброе, остроумное и совершенно непостижимое.
Ц Погоди-ка! Ц крикнула Зета, пристально в него всматриваясь. Ц Я знаю,
кто это! Я знаю его! Он же тот самый старикан! Ласковый такой, он еще приноси
л мне игрушки и разные подарки!
Ц Серьезно? Ты видела его раньше?
Ц А как же! Только тогда он был гораздо старше. Седой, сгорбленный, бормот
ал что-то про себя на собственном языке, все время семенил вперед-назад. О
н появлялся на Рождество и дарил мне старинные сладости с натуральным са
харом. Ц Зета нахмурилась. Ц А Первая и Вторая Мамаши твердили, что я его
выдумываю.
Ц Славный папаша! Ц Старлиц благодарно похлопал его по хрупкому предп
лечью. Ц Понимаешь, у твоего дедушки Джо нет передней и задней передачи.
Зато он никогда не забывает, что разглядел в будущем.
Джо сердечно кивал и виновато улыбался. Он все еще походил на призрак, но в
нем на глазах прибывало самодовольства. Он напоминал молодого призывни
ка, ставшего свидетелем невероятных нацистских зверств, но быстро восст
ановившего самообладание при помощи виски и записей Бенни Гудмена.
Ц Теперь я понимаю: тот милый старикашка был моим дедом! Ц радостно вос
кликнула Зета. Ц Однажды он подарил мне старомодные часы, светившиеся в
темноте.
Дедушка Джо положил свою тонкую руку на плечо внучке и доверчиво посмотр
ел на Старлица. Тот был тронут до глубины души. Его отец пренебрег всеми сл
ожностями и посетил свою единственную внучку, чтобы осыпать ее анахрони
чными дарами на дальнем краю своего скитальческого ареала, в завершающе
е десятилетие века. То было истинным самопожертвованием. Старлиц почувс
твовал, как внутри у него проходит давно мучившее его невероятное напряж
ение. Теперь он знал, что правильно поступил, приехав сюда. Все прошлые пот
ери и будущие расплаты были отныне не в счет.
Ц Кайяк, Ц произнес дедушка Джо, откашлявшись. Ц Кинник-кинник. Нок кон
к.
Ц Он пытается с нами разговаривать! Ц взвизгнула Зета.
Дедушка Джо на глазах наливался силой, терял призрачность и крепчал. Он п
овернулся к Зете, добродушно подмигнул ей и игриво указал пальцем на Ста
рлица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92