Ц Остров на востоке Средиземного моря? Режим экономического эмбарго? М
еждународные торговые санкции?
Ц Совершенно верно.
Ц Героин? Новый способ контрабанды? О котором еще никто не писал?
Ц Никто, можешь не беспокоиться. Только учти, если я выведу на чистую вод
у этих кипрских подводников, мне потребуется охрана по программе защиты
свидетелей. Мне и моей дочке.
Выйдя из каталажки, Старлиц покатил в автобусе на север, в Альбукерке, что
бы вызволить дочь из учреждения для подростков-правонарушителей. Задач
ка оказалась не из легких: учреждение считало одной из главных своих зад
ач обеспечить недоступность подопечных для подозрительных одиноких му
жчин, твердящих о своем отцовстве.
Планируя выход дочери на свободу, Старлиц подбадривал ее, переправляя ее
любимые лакомства: сандвичи без хлебной корки с тунцом, белый мармелад, б
люда из проволоне
Проволоне Ц твердый итальянский сыр, как и пармезан, добавляемы
й в блюда из пасты (макарон).
и макарон. Для первой тюремной ходки Зета держалась молодцом. Прав
да, не обошлось без инцидентов: хождений по потолку, внезапного взрыва те
левизора, очень похожего на полтергейст, возгорания сумочки в руках у со
трудницы попечительского совета. Все это списали на детские шалости в ст
иле 1999 года, то есть на употребление нетрадиционных наркотиков и дурное в
лияние электронных средств информации. Старлиц не сомневался в смышлен
ости своей дочери и знал, что она не подкачает.
Но когда они наконец встретились в тоскливой комнате для свиданий, среди
несгораемой, стойкой к вандализму, скучного цвета пластмассовой мебели
, Старлиц увидел в глазах Зеты сомнение, даже растерянность. Никогда чело
веческое лицо не глядело на него с таким невыносимым немым упреком. Взгл
яд Зеты пронзил его, как острый гарпун, был хуже пули в упор. Он не сумел тол
ком позаботиться о дочери, и она это знала. Он сам это знал и не мог толком о
правдаться.
Пришлось взять персонал учреждения в оборот: бомбардировать телефонны
ми звонками и бесконечными факсами на поддельных бланках адвокатов по д
етской опеке и детских психиатров. Кончилось это тем, что Зету отпустили
из учреждения на один день. Оба мгновенно покинули Нью-Мексико.
Старлиц досыта наелся местного гостеприимства и поспешно подался вмес
те с дочерью в соседний Колорадо. Там, в городе Боулдер, они вышли из автоб
уса. Боулдер подходил для остановки и восстановления сил не хуже любого
другого места, а может, даже лучше.
На следующей неделе Старлиц по-настоящему вкусил одинокого отцовства. О
н снял трейлер в «Мейплтон Мобил Хоум Парк». Трейлер принадлежал плотник
у, чье супружество дало опасную трещину, поэтому перед вагончиком и поза
ди него громоздились необструганные доски, сломанные инструменты, горы
гниющей стружки. Над всем трейлерным городком, над соснами, ивами, мусорн
ыми баками, детскими велосипедами, сохнущим на ветру бельем, загончиками
для барбекю высились гигантские вышки высоковольтной линии.
Старлиц поступил продавцом в магазинчик неподалеку, сразу за педиатрич
еским центром и глазной клиникой, открыл счет в банке и обзавелся кредит
ными карточками. Он определил Зету в шестой класс местной школы, нанял ад
воката по детской опеке и принялся заполнять бесконечные бумаги.
Рутина поглотила Зету и Старлица, затмив все, что было раньше. Каждое утро
Старлиц вытаскивал упирающуюся Зету из кровати, заставлял клевать хлоп
ья, одеваться, расчесывать волосы и чистить зубы. Он давал ей с собой ленч:
сандвичи без корки с тунцом, самые бледные из всех существующих крекеров
, замороженный десерт с сиропом, банан. Он провожал ее через шесть квартал
ов до школы; в дождь они не шли пешком, а садились в ветхий оранжевый дранд
улет плотника. Потом он возвращался мимо ломбарда, приходил в свой магаз
инчик при бензоколонке и восемь часов торговал сладостями, сигаретами, к
апуччино и бензином.
Потом он забирал Зету с продленки, оплачиваемой штатом, и они возвращали
сь в свой трейлерный городок, где звенели на ветру колокольчики, спали по
д ногами собаки, слетались к кормушкам птицы, тянулись к небу осины, а стар
еющие хиппи слушали виниловые пластинки Эрика Клэптона. Дома они ели раз
мороженную еду перед телеэкраном с кабельной программой мультиков, про
болтливых чудищ и вселенские катаклизмы из японских аниме.
Ц Послушай, папа...
Ц Что?
Ц Папа!
Ц Да?
Ц Почему я должна зря тратить время в этой вонючей школе, в обществе тупы
х детей?
Ц Потому что я так велю. Ц Старлиц со вздохом положил испачканную вилку
. Ц Потому что я отец, а ты ребенок. Понимаешь, Зета, так заведено. Иногда го
раздо проще стать тем, за кого себя выдаешь, чем пытаться за него сойти.
Ц Но ведь мы с тобой, папа, можем сойти за кого угодно. Ты создал «Большую С
емерку» Ц лучшую группу в мире! Почему бы тебе не сойти, скажем, за владел
ьца компании «Нинтендо»? Тогда ты был бы миллиардером, а я японкой. Предст
авляешь, какой класс?!
Ц Это не входит в повествование.
Ц Почему нет?
Потому что повествованием была теперь она. Она, а не тряпичная пособница,
придающая местный колорит при перелетах из города в город в компании жул
иков и поп-певичек. Лично ему там было самое место, это был его естественн
ый мир. Но мир этот был липовым, мерцающим на последнем издыхании.
Он не мог выйти из этого века, не побыв ее отцом во всей полноте этого поня
тия. А это означало отцовство. Не выдуманный, сентиментальный, телевизио
нный вариант родительства, когда отец соизволит быть отцом только в объе
ктиве камеры, а потом ускользает, не запачкавшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92