Было видно, что он плохо ориентировался в этом районе. Дойдя до дома № 137, он украдкой скользнул взглядом по всем его десяти этажам и, убедившись, что в нем находилась контора окружного прокурора, поправил воротник своего черного пальто и решительно вошел в здание.
Загадочный, неуловимый Свенсон! Эта новость молниеносно распространилась повсюду. От клерка в кабинете окружного прокурора она перелетела через мост в старое закопченное здание уголовного суда, а оттуда через мост Вздохов в недра городской тюрьмы. И каждый надзиратель тюрьмы, каждый сыщик полицейского управления, каждый регулиров-
щик уличного движения в радиусе четырех кварталов, каждый лоточник и бездельник, находившийся поблизости, услышал сенсацию через пять минут после того, как на шестом этаже дома № 137 Свенсон вышел из лифта в сопровождении двух полицейских и исчез в кабинете окружного прокурора Самсона.
Десять минут спустя, ровно в 9.45, Свенсон сидел в окружении сосредоточенных лиц. Среди них были: окружной прокурор, его заместитель Тимоти Кронин, а также несколько его помощников. Инспектор Квин слегка улыбался. Он появился со свойственной ему быстротой. Сержант Вели был молчаливым и угрюмым, как всегда. Комиссар полиции сидел немного в стороне и молча'наблю-дал. До этого момента Свенсон заговорил лишь раз. Он произнес глубоким баритоном, неожиданным для человека столь хрупкого телосложения: «Я Томас Свенсон».
Окружной прокурор почтительно наклонил голову и указал на стул. Свенсон тихо сел, глядя с подозрением на собравшихся. У него были тусклые голубые глаза и темные ресницы.
Когда все расселись и за стеклянной дверью замерла фигура полицейского, окружной прокурор спросил:
— Мистер Свенсон, почему вы пришли сюда сегодня утром? Свенсон казался удивленным.
— Я полагал, что вы хотите меня видеть.
— Вот как! Значит, вы читаете газеты? — быстро спросил Самсон. Новоявленный улыбнулся
— О, да. Может быть, будет лучше, если я сраэу внесу ясность. Но прежде всего, джентльмены, хочу сказать, что отдаю себе отчет, что вы меня подозреваете, разыскиваете.
Нам очень приятно слышать, что вы «отдаете себе отчет» в этом.
Самсон взглянул на него сурово.
— Вам многое придется объяснить, мистер Свенсон. Вы стоили городу кучу денег.
— По правде говоря, сэр, у меня были неприятности личного порядка. Все это для меня является своего рода трагедией. Видите ли, у меня была уважительная причина не появляться. Кроме того, я не верил, что доктор Жаннэ замешан в убийстве миссис Дурн. В газетах даже намека не содержалось на такой факт...
— Вы ничего не объяснили, — разочарованно сказал Самсон. — Что же скрывалось за вашей игрой в прятки?
— Знаю, знаю. — Свенсон стеснительно опустил глаза. — Мне очень тяжело. Если бы не было известия, что доктора Жаннэ собираются арестовать за преступление, которого, я точно «знаю, он не совершал, я бы сегодня не явился. Но я не могу этого допустить, будучи убежденным в его полной невиновности.
— Были ли вы в кабинете доктора Жаннэ между 10.30 и 10.45 в понедельник утром? — спросил инспектор Квин.
— Да, он говорил сущую правду. Я приходил к нему одолжить незначительную сумму денег. Мы все указанное вами время находились вдвоем в его кабинете, ни он, ни я не отлучались ни на минуту.
— Гм... — Самсон смерил его внимательным взглядом с ног до головы. — Получается все так просто, мистер Свенсон. Между тем вы заставили нас искать вас по всему городу.
— Почему вас так скрывает Жаннэ? — неожиданно спросил инспектор.
Свенсон поднял руки в знак своей капитуляции.
— Я вижу, что должен говорить... Джентльмены, все очень просто. Я вовсе не Томас Свенсон. Я Томас Жаннэ — сын доктора Жаннэ.
Все встало на свои места. Томас Жаннэ являлся приемным сыном доктора Франциса Жаннэ. Хирург был бездетным вдовцом, когда вторично женился. Его вторая жена была матерью Томаса. Томасу исполнилось два года, когда доктор Жаннэ стал его законным отцом. Спустя восемь лет мать Томаса умерла.
По словам Томаса, он серьезно относился к учению, преследуя единственную цель: стать первоклассным хирургом — вторым Жаннэ. Для достижения этой цели его направили в институт Джона Гопкинса.
Человек, за которым безуспешно охотилось все полицейское управление в течение двух дней, рассказывал приглушенным и стыдливым голосом, как он наглым и безответственным образом попрал доверие своего знаменитого отчима.
— Я уже тогда знал, что из меня ничего не выйдет, — бормотал он. — У меня были хорошие отметки, почти самые лучшие на курсе, но я пил как рыба и проигрывал в карты приличные суммы денег, которые отец щедро давал на мое содержание.
Жаннэ спокойно реагировал на срывы студента. Твердой рукой он поправлял молодого повесу во время всего учения в медицинском институте. А после диплома устроил его практикантом в хирургическое отделение Голландской мемориальной больницы.
— Так вот почему лицо этого человека показалось знакомым Исааку Кобу! — пробормотал инспектор, продолжая сосредоточенно слушать.
После практики Томас Жаннэ был зачислен в штат госпиталя. Он продолжал работу под руководством отца. Некоторое время Томас даже преуспевал.
Свенсон помолчал, облизал высохшие губы и, смотря отсутствующим взглядом мимо лица окружного прокурора, продолжал:
— Вот тогда и случилось... Это было пять лет тому назад, приблизительно в это же время года. Я сорвался. Опять начал пить. Однажды утром я оперировал, будучи в нетрезвом виде. В крити-
чеокий момент- моя рука дрогнула, нож вошел в тело слишком глубоко, и пациент умер на операционном столе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60