И тут мне сразу попалась на глаза газетная статья...
— Знает ли доктор Жаннэ, что вы к нам пришли с целью обо всем рассказать? — спросил инспектор.
— О, нет!
— Мистер Свенсон, — старик уставился на бывшего хирурга, . можете ли вы мне дать какое-то объяснение этого преступления? Свенсон покачал головой:
— Для меня это большая загадка. Я старуху не очень хорошо знал. Я был ребенком, когда она так много помогла моему отцу. А когда стал подростком, я все время находился в школе. Единственное, что могу сказать — мой отец к убийству непричастен.
Инспектор снял трубку одного из аппаратов на письменном столе Самсона.
— Так вот что, молодой человек, ради порядка я вас проверю. Посидите минуточку спокойно.
Он набрал телефон Голландской мемориальной больницы.
— Алло, соедините меня с доктором Жаннэ.
— Отвечает оператор. Кто это говорит?
— Инспектор Квин из управления полиции. Пожалуйста, побыстрее.
— О, одну минуточку. — Инспектор услышал щелканье переключателей, затем раздался мужской бас:
— Алло, отец, это ты?
— Эллери! Что за чертовщина, куда ты пропал? Ты где? — В кабинете Жаннэ.
— Как ты туда попал?
— Просто зашел минуту назад, точнее — три минуты назад. Я пришел навестить Джона Минчена, отец.
— Не бросай трубку, — закричал старик. — У меня новость. Сегодня утром явился Свенсон. Мы только что заслушали его рассказ. Очень интересно, Эллери, я тебя подробно проинформирую, дам тебе стенограмму его показаний. Когда я тебя увижу? Да, самое главное — он сын Жаннэ.
— Что?
— То, что я тебе сказал. Где доктор Жаннэ? Ты что, целый день будешь молчать? Дай мне минуточку поговорить с Жаннэ, сынок.
Эллери, чеканя слова, медленно ответил: — Поговорить с Жаннэ тебе, не удастся.
— Почему? Где он? Разве он не с вами?
— Я пытался тебе объяснить, но ты меня прервал... Он здесь, — сурово произнес Эллери. — Но причина, по которой он не может с тобой гдворить, уважительная. Он мертв, отец!
— Мертв?
— Да, ушел к праотцам. — В тоне Эллери чувствовалась тревога, несмотря на легкомысленность его выражений. — Теперь 10.35... Дай я соображу... Я сюда пришел в 10.30... Отец, его убили тридцать минут назад!
Абби Дурн, доктор Жаннэ... Два убийства подряд.
От офиса окружного прокурора в направлении Голландской мемориальной больницы мчалась тяжелая полицейская машина. В ней находился инспектор Квин, погруженный в мрачное раздумье.
«Невероятно... Но тем не менее второе убийство будет легче раскрыть, и это приведет к раскрытию первого. А может быть, оба убийства не имеют ничего общего друг с другом? Но как можно совершить убийство в здании, заполненном полицией и сыщиками, не оставив ни следа, никакой улики, ни одного свидетеля?»
С левой и правой стороны от старика сидели окружной прокурор и убитый горем Свенсон. Полицейский комиссар, которого известили о новом преступлении, ехал Следом в черном лимузине. Он кусал ногти от отчаяния, гнева и волнения.
Мчавшийся на большой скорости кортеж взвизгнул тормозами и резко остановился у центрального входа больницы. Из машин выскочили важные персоны и побежали вверх по ступенькам.
Комиссар, запыхавшись, обратился к инспектору:
— Это дело надо решать быстро, сразу, сегодня же. Иначе вам придется распрощаться с вашим креслом, Квин, а мне со своим.
Полицейский открыл двери.Если после убийства Абби Дурн больница была встревожена, то теперь, после убийства доктора Жаннэ, она была совершенно дезорганизована. Не было видно ни одного врача, ни одной сестры. Даже швейцар Исаак Коб покинул свой пост.
Но зато полицейские и сыщики наводняли коридоры, особенно на первом этаже около входа. Дверь лифта широко распахнута. Комната ожидания заперта. Двери кабинетов закрыты. Притихшие служащие были изолированы полицией. Кругом стало пусто и тоскливо.
Лишь около кабинета с табличкой «Доктор Францис Жаннэ» теснились полицейские. Кучка этих людей моментально растаяла, как только в коридоре появились инспектор, комиссар полиции, доктор Прути, сержант Вели и Самсон.
Инспектор первым вошел в кабинет убитого. За ним мелкими шагами протиснулся Свенсон. Он был бледен, с искаженным от страха лицом. Последним вошел Вели и тихо закрыл за собой дверь. В скудно обставленном кабинете глаза вошедших сразу натолкнулись на тело доктора Жаннэ. Оно покоилось в небрежной позе за заваленным бумагами письменным столом.
Хирург сидел в своем вращающемся кресле, когда смерть настигла его. Расслабленное тело опиралось грудью о край стола, седая голова лежала на согнутой левой руке, правая рука была вытянута по стеклу, пальцы ее крепко сжимали автоматическую ручку.
Свенсон бросил беглый, полный ужаса взгляд в сторону холодной, застывшей фигуры, слегка оперся о косяк двери и понуро опустил голову.
Инспектор, комиссар и Самсон стояли друг возле друга, осматривая в замешательстве комнату смерти. Она была почти квадратной. В нее вела единственная дверь, через которую вошли все присутствующие. Дверь выходила в Южный коридор, наискось от главного вхда. В левой части задней стены имелось широкое окно, смотревшее в длинный внутренний двор. Слева от двери стоял письменный столик для стенографистки. На нем размещалась пишущая машинка. За ним вдоль стены находились четыре стула, на которых сидели Эллери, Минчен, Харпер и Парадайз. В дальнем углу стоял большой письменный стол мертвого хирурга. Он располагался наискось и был обращен передней кромкой в левый ближний угол. За исключением вращающегося кресла, на котором покоилось тело Жаннэ, позади письменного стола ничего не было. У стены справа стоял книжный шкаф, заполненный книгами, рядом с ним широкий стул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60