Через сто девятнадцать мину
т у меня запланирован перерыв.
Я сервитор, укладывающий коробки на складе. Когда-то у меня было имя, но я з
абыл, как его произносить. Нужно напрягаться даже для того, чтобы вспомни
ть, как правильно поставить коробки. На их боках есть специальные стрелк
и.
Я адвокат по имени Джозеф Ганге. Я нервно дожидаюсь, когда откроются двер
и суда.
Я крыса, и я грызу. Я крыса.
Я Бенел Манной, зонтоносец. Но сейчас я сижу у ставней лавки, ожидая, когда
начнется дождь. Тогда я смогу заработать. Мне девять лет. Сложенный зонти
к выше меня самого. Раньше он принадлежал отцу, когда тот еще нес эту служб
у. Надо будет заново обтянуть зонтик, потому что он уже совсем износился. Н
а нем все еще стоит имя моего отца. Когда я поменяю ткань, то напишу на ней «
Бенел Манной».
Я лодочник Эдрик Лутц, налегающий на весла ялика и зазывающий клиентов. В
ода грязная и воняет мочой. Когда-то я был женат. И все еще тоскую по ней. Су
ка. Да где же все сегодня? Причалы пусты.
Я рабочий листового пресса по имени Эса Хайвсон. Я крепко сплю в однокомн
атной квартире в Общем Блоке К. Двойная смена так вымотала меня, что я усну
л в тот же миг, как прилег. Слабый дождь, под который я намеревался выйти, вс
е еще идет. Трубы водопровода гудят и стучат. Но они не разбудят меня. Мне с
нится превосходный десерт с заварным кремом, который я когда-то попробо
вал на свадьбе у дальнего родственника. Он был богатым человеком. Мне ник
огда больше не попробовать такого.
Я медсестра в приемном покое Общего Блока G. Все вокруг пропахло антисепт
иками. Свет слишком ярок. Мне не нравится, как накрахмаленная униформа сж
имает плечи. Это напоминает о том, что мои руки слишком толсты. На бирке пр
оставлено имя Элис Мансер, но на самом деле меня зовут Феб Экс. У меня нет к
валификации. Пришлось солгать, чтобы получить эту работу. Однажды меня в
ычислят. Но до тех пор я намереваюсь максимально попользоваться своим не
ограниченным доступом к послеродовому отделению. Культ хорошо платит, и
в особенности за здоровых младенцев.
Я анонимный человек, чей пол не удается установить, мертвый уже очень мно
го лет. Я лежу замурованным в стене в Общем Блоке В.
Я две девушки в униформе курсантов СПО, спрятанные в неглубоких могилах
позади ряда отравленных кислотными дождями кустарников у северного кр
ая парка Стайртауна.
Я человек, болтающийся на веревке в комнате 49/6 посреди здания, предназнач
енного под снос.
Я семья девочки, которая исчезла по пути в школу.
Я фабричный рабочий, который держит снимки молодых парней в том же самом
ящике бюро, что и наточенный боевой нож.
Я рубрикатор, сраженный сердечным приступом в магнитном подъемнике по п
ути домой.
Я дерево, что увядает на площади Высшего Администратума.
Я имперский инквизитор по имени Гидеон Рейвенор.
Это понимание заставляет меня вздрогнуть. Я чуть не потерял себя самого
в дисгармонии псионического шума. Постепенно из множества накладывающ
ихся данных я начинаю выхватывать сигналы. По одному. Они почти не слышны
за полифонией живых сознаний, что напоминает попытку уследить за единст
венным голосом в десятимиллиардном хоре.
Сфокусируйся, Гидеон. Сфокусируйся…
Есть! Вот Тониус. И псионический отпечаток Кыс тоже. Они вдвоем среди шумн
ой торговой улицы на поверхностном уровне, два бьющихся сердца в многоми
ллионной толпе.
А вот Кара. Яркая, как пульсар, сияющий в глубине грязных уровней. Я чувств
ую ее напряжение. Сердечный ритм учащен. Чувствую общественную столовую
вокруг нее. «Вот дерьмо, проклятый нинкер собирается…»
Я потерял ее!
Слишком много, слишком много. Кислотный дождь, омывающий улицы верхних у
ровней, обжигает мою кожу, хотя у меня нет кожи. Ощущение восхитительно. Мн
е жаль, что я не могу задержаться на нем.
На это нет времени. Я чувствую Нейла. Сплошные мускулы и тестостерон. Он пр
ячется в тени глубоких, затопленных трущоб.
А затем…
Что это? Кто это? Возлюбленный Император, к нему больно прикасаться. Очень
больно…
Из глубины его головы я извлекаю имя. Заэль…

Часть первая. ПЫЛАЮЩИЙ ГОРО
Д

Глава 1

Впервые он попробовал флекты
Название образовано от «reflection» (англ.) Ц отра
жение.
тем летом, когда ему исполнилось одиннадцать, хотя видел их и раньш
е. Как и тех, кто их употреблял. Дерьмоголовые прожженные помоечники. Тогд
а он только-только узнал, насколько поганой может быть жизнь на затоплен
ных уровнях.
За четыре месяца до его одиннадцатого дня рождения департамент Мунитор
ум закрыл две фабрики в их округе. Девятнадцать тысяч рабочих были, в терм
инах Муниторума, «освобождены от обязательств». Причина закрытия не озв
учивалась. Но было известно, что этому предшествовал экономический спад
во всем субсекторе. Появились слухи, что в самой северной зоне открывают
ся новые, автоматизированные заводы, где единственный сервитор мог заме
нить двадцать рабочих. Некоторые говорили, что фабрики лишились военног
о контракта с предприятиями на Кэкстоне. Так или иначе, предприятия закр
ылись. Девятнадцать тысяч умелых рабочих выброшены на помойку.
Родители Заэля умерли от вспышки улейной оспы несколько лет назад. Он жи
л в стеках вместе со своей бабушкой и сестрой Ноув. Ей было восемнадцать, о
на работала сборщицей и была единственным добытчиком в семье. Ноув оказа
лась одной из тех, кого «освободили от обязательств».
Это произошло быстро и неожиданно. На социальное пособие и продовольств
енные талоны прожить было невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113