Дефективные. У
родливые. Странные. Если физические проблемы ребенка означали его недее
способность или если у него не хватало ума и силы воли, чтобы стать хороши
м разведчиком, все новейшие достижения медицины бросались на то, чтобы п
омочь ему стать как можно ближе к норме. Однако если ребенок обладал спос
обностями и недостатками, так сказать, «в одном флаконе», если он был дост
аточно умен, чтобы удовлетворять требованиям разведки, но в то же время д
остаточно иным, чтобы восприниматься не совсем нормальным человеком…
…тогда в будущем его ждала черная форма разведчика.


МОИ ОДНОКУРСНИКИ

Я пишу все это, глядя на фотографию нашего курса перед выпуском. В первом р
яду сидят те, чьи проблемы камера уловить не в состоянии: заика Томас, Ферр
агамо, голос которого остался детским, даже когда он вырос; моя соседка по
комнате Уллис Наар, обычно конвульсивно мигающая каждые две секунды, но
во время съемки сумевшая удержать глаза открытыми; Тент, постоянно громк
о пускающий газы… Ну кто мог воспринимать это посмешище всерьез? Конечно
, не товарищи по команде. Когда во время первого же контакта дикари живьем
содрали с парня кожу, его коллеги несколько дней притворно погоревали, а
потом и думать забыли о нем.
Система работала.
Возвращаюсь к фотографии. Значит, за внешне нормальными разведчиками вы
строились мы Ч с выпученными глазами, трехпалые, страдающие ожирением,
с дефектами лица или тела. Никто не улыбается, многие пытают спрятаться з
а теми, кто сидит впереди.
Какой бездумный чиновник заставил нас позировать для этого снимка? Мне н
е раз говорили (самодовольным тоном), что наше общество оставило далеко п
озади дни, когда уродцев выставляли напоказ.
Большинство моих товарищей современная медицина могла бы излечить. Ни д
ля кого это не было секретом. Кто из нас не захаживал в медицинскую библио
теку и не искал там материалы, где описывался его случай? Кто из нас не зна
л имена по крайней мере пяти специалистов, способных превратить его в но
рмального или почти нормального человека? Однако закон защищал право Ад
миралтейства оставлять нас такими, какие мы есть. Зачем, посылая нас на оп
асное задание, лишать кого-то сна?
Чтобы выносить мудрые решения, адмиралы должны хорошо высыпаться.


МОИ ОБЯЗАННОСТИ

Большую часть своего времени я рецензировала отчеты других разведчико
в. На наш бортовой компьютер каждый день поступали самые свежие данные и
сохранялись на жестком диске, пока я не изучу их. По большей части они пред
ставляли собой просто текущие комментарии, обязательные для всех разве
дчиков, высадившихся на незнакомой планете. (По окончании учебы всем раз
ведчикам вживляли в гортань передающее устройство. С близкого расстоян
ия оно было отчетливо различимо, но никого не волновало, что на шее и без т
ого уродливого разведчика торчит какая-то шишка.)
Иногда комментарии, которые я слушала, резко обрывались. Такие трансляци
и мы называли «Ох, дерьмо», потому что разведчики часто выкрикивали эту ф
разу за мгновение до того, как их микрофон умолкал навсегда. Что такое они
увидели, прежде чем передача прервалась, Ч узнать это удавалось редко.

Слушая отчет кого-то, знакомого по Академии, я иногда спрашивала себя, око
нчится ли он упоминанием дерьма. Далекий голос говорил и говорил в тишин
е моей каюты, и каждое слово могло оказаться последним. Иногда по полчаса
я слушала лишь пустую тишину, не желая верить, что это все.
Адмиралтейство никогда не применяло к разведчикам термин «погибшие». Н
ас относили к числу потерь Ч словно старые туфли, которые можно неожида
нно найти во время весенней уборки дома. Между собой разведчики использо
вали другое выражение, говоря о своих друзьях: «Ушедшие в „Ох, дерьмо“.


МОЙ СТИЛЬ ЖИЗНИ

На борту нашего корабля я держалась от других обособленно и надеялась, ч
то они рады этому. Я-то точно была рада.
Иногда я обедала в общем кафетерии, чтобы продемонстрировать, что ничего
не боюсь. Стоило мне с подносом войти в зал, как разговоры стихали и все пр
овожали меня взглядами, когда я направлялась к какому-нибудь столику. Сл
учалось, что я так и оставалась в одиночестве. Бывали дни, когда меня пригл
ашали за тот столик или за этот. Время от времени я сознательно подсажива
лись к тем, кому хотела испортить аппетит; однако спустя несколько месяц
ев службы мне надоела эта «забава».
Чтобы разобраться в сути тех, кто был вроде бы ко мне расположен, времени п
онадобилось больше. В отношении некоторых, впрочем, все было ясно с самог
о начала; я имею в виду тех, кто так и светится религиозным сочувствием. По
какой-то причине улыбчивых новообращенных тянуло ко мне, как жуков к пад
али. Может, они считали, что, желая разделить с кем-нибудь свое отчаяние, я п
риму все, что угодно, и завербовать меня ничего не стоит. Не исключено такж
е, что эти одержимые верующие думали, будто общение с парией просветляет
их души… нечто вроде самобичевания. Как бы то ни было, во время обеда мне н
е раз жужжали в уши, обещая духовное совершенство Ч если только я буду ре
гулярно посещать собрания Братства.
Некоторые заговаривали со мной с целью переспать. В конце концов, такая ж
енщина, как я, должна быть легкой сексуальной добычей: тут же повалюсь, зад
рав лапы, словно пес, которого приласкали. И разве в темноте мое лицо будет
помехой?
Черт меня дернул пустить к себе в постель кое-кого из этих расчетливых со
блазнителей! Мне казалось, будто я использую их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105