Да, то были счастливые
денечки! Мы запрашивали и без единого возражения получали любые
подкрепления. Чтобы у нас были необходимые энергетические резервы, в
Талсе на два дня в неделю отключали свет, а Лаборатория Реактивного
Движения лишилась всех своих специалистов по космической медицине,
которые теперь работали для нашей программы.
Ввод данных продолжался. В обоих компьютерах, и ранцевом, на заводе
в Рочестере, и в 3070, который был срочно доставлен на Меррит
Айленд, выскакивал сбой за сбоем. Но мы обнаруживали эти ошибки,
изолировали, исправляли, и работа продолжалась точно по графику.
В окружающем мире дела шли далеко не так гладко.
С помощью самодельной плутониевой бомбы из материалов, похищенных с
промышленного реактора в Кармартен, уэльские националисты разнесли
казармы в Гайд Парке и большую часть Найтсбриджа. В Калифорнии
пылали Каскадные горы, а пожарные вертолеты были прикованы к земле
из-за нехватки горючего. Вспышка эпидемии оспы опустошила Пуну и
бушевала в Бомбее, те, кто еще мог бежать от болезни, разносили ее с
собой, и случаи оспы уже были отмечены от Мадраса до Дели. Австралия
объявила всеобщую мобилизацию, ННА потребовала срочного созыва
Совета Безопасности ООН, а Кейптаун был в осаде.
Все развивалось так, как и предсказывали наши графики. Мы знали об
всем этом, и мы продолжали работать. А когда медсестра или техник
все-таки вспоминали об происходящем вокруг, их утешал личный приказ
президента. На каждой доске объявлений, на каждом шагу, везде была
расклеена цитата из Дэша.
Занимайтесь Роджером Торравэем. С остальным миром я справлюсь.
Фитц-Джеймс Дешатен.
Мы не нуждались в подобных уверениях, мы и так знали, насколько
важна эта работа. От этого зависело выживание нашей расы. И по
сравнению с этим все остальное не имело никакого значения.
Роджер проснулся в абсолютной тьме.
Ему снился сон, и на какое-то мгновение сон и реальность причудливо
смешались. Снилось давно прошедшее, как он с Дори, Брэдом, и
друзьями, у которых была яхта, поехали на озеро Тексома, и вечером,
когда огромная луна взошла над водами, все вместе пели под гитару
Брэда. Ему показалось, что он снова услышал голос Брэда... он
окончательно проснулся, прислушался и ничего не услышал.
Вообще ничего. Странно. Никаких звуков, не слышно ни урчания и
пощелкивания мониторов у стены, ни голосов из коридора. Как он ни
вслушивался своими новыми сверхчувствительными ушами, он не слышал
ни одного звука. И света тоже не было. Никакого света, нигде,
ничего, кроме еле заметного, тусклого красноватого свечения от
собственного тела, и от стен комнаты.
Он беспокойно пошевелился, и обнаружил, что привязан к кровати.
На мгновение внутри плеснулся ужас: пойман, беспомощен, один. Или
они его выключили? Может быть, его чувства намеренно отключены? Что
происходит?
Рядом с ухом заговорил тихий голосок.
- Роджер? Это Брэд. Судя по твоим показателям, ты не спишь.
Облегчение было неимоверным.
- Да, - выдавил он. - Что происходит?
- Мы привели тебя в состояние сенсорной изоляции. Ты слышишь что-
нибудь, кроме моего голоса?
- Ни звука. Ни-че-го.
- А свет?
Роджер сообщил о слабом красноватом свечении.
- И это все.
- Отлично, - ответил Брэд. - Теперь слушай, Роджер. Мы дадим тебе
возможность осваиваться со своими новыми чувствами постепенно.
Простые звуки, простые образы. Над твоим изголовьем окошко
диапроектора, а у дверей стоит экран. Ты его не видишь, конечно, но
он там. Мы собираемся... минутку, с тобой хочет поговорить Кэтлин
Даути.
Слабый шорох, какая-то возня, потом голос Кэтлин Даути:
- Роджер, этот говнюк забыл сказать о главном. Сам знаешь, что
сенсорная изоляция - опасная штука.
- Я слышал об этом, - согласился Роджер.
- Если верить специалистам, самое скверное в ней - чувствовать, что
ты не можешь выйти из этого состояния. Поэтому как только ты
почувствуешь себя неважно, просто скажи. Кто-то из нас будет здесь,
и мы ответим. Брэд или я, или Сьюли Карпентер, или Клара.
- Вы все сейчас там?
- О Господи, да - и Дон Кайман с генералом Скэньоном, и еще
половина института. Одиночество тебе не грозит, Роджер, это я тебе
обещаю. Ну вот. Как насчет моего голоса, он тебя не беспокоит?
Он немного подумал.
- Вроде нет. Только немножко скрипучий, как старая дверь.
- Это плохо.
- А по-моему, нет. У тебя, кажется, все время такой голос, Кэтлин.
Она захихикала.
- Ну ладно, я все равно сейчас замолкну. А голос Брэда?
- Я ничего такого не заметил. Точно не знаю, мне, кажется, что-то
снилось, и какое-то время казалось, что он поет "Ора Ли" под свою
гитару.
- Это интересно, Роджер! - вмешался Брэд. - А сейчас?
- Нет. Сейчас голос, как голос.
- Да, и показатели у тебя нормальные. Ну ладно, потом с этим
разберемся. Сейчас мы будем давать тебе простые визуальные сигналы.
Кэтлин уже сказала, ты можешь разговаривать с нами, сколько угодно,
и мы будем отвечать, если захочешь. Но пока мы не будем много
говорить, пусть зрительные системы немного привыкнут, а уж потом
возьмемся за такие сложности, как одновременное зрение и звук.
- Начинайте, - ответил Роджер.
Ответа не было, но через мгновение на противоположной стене
возникла точечка света.
Она была тусклой, и Роджер подумал, что своими настоящими глазами
он бы ее вовсе не увидел. Но сейчас он ясно различал ее, и даже в
профильтрованном воздухе палаты мог разглядеть над головой еле
заметный лучик света от проектора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80