К
узьма из ружья шарахнул, а оно свистит. Потом заговорило:
Ц Уходи, Кузьма, Ц это мое место. Не уйдешь Ц изведу.
Ц Не уйду, Ц ответил Кузьма. Ц Мне уходить некуда. Здесь у меня земля ра
спахана.
Ц И мне идти некуда, Ц сказал Свист. Ц Меня люди отовсюду выжили. У них и
города, и поселения, и паровозы. И в небо уже люди полезли. Уйди, Кузьма, ты с
ебе место найдешь.
Кузьма заупрямился. Мужик землю съест Ц другому не бросит. Жалко ему зем
лю. Не может он этого. К тому же изба своя, еще новая.
Назавтра было тихо. Свист Кузьме сутки на раздумье определил, а после сно
ва принялся свистать. С каждой ночью все ближе и ближе. Уже в сенях свистит
. Говорит:
Ц Завтра, Кузьма, к тебе на печь заползу, старые кости погрею. Ты натопи по
жарче.
Жена Кузьму просит:
Ц Уйдем, невмоготу мне.
Ребята ревут. Сам Кузьма похудел, почернел с лица.
На следующую ночь отправил он жену с ребятами к отцу своему. Сам притаилс
я. Как только на печи засвистало, выскочил Кузьма на двор, дверь припер кол
ом и поджег избу. Когда народ из деревни сбежался, уже крыша обвалилась. А
Кузьма кружит вокруг избы и хохочет.
Ц Ну, Ц кричит, Ц кто кого извел?
Стены рушиться стали Ц поднялся над избой черный столб, а внутри его огн
енный шар, как сверкающий глаз. Засвистало. И осыпался столб на болото кра
сными искрами. Потом трубно завыло, захохотало жутко и крикнуло:
Ц Спасибо, Кузьма, согрел ты мои косточки, теперь я еще тысячу лет прожив
у!
Все у Кузьмы сгорело: и изба, и скотина, даже куры. Хотел он снова строиться.
То ли жена его отговорила, то ли не собрал денег достаточно. А поистине Ц
не может мужик избу ставить на том месте, где ему однажды не повезло. Плюну
л Кузьма и уехал из тех мест.
После пожара мужики приводили на болото попа. Поп подошел к самому краю, к
адилом кадит. Огонек от кадила оторвался, побежал по болоту синими языка
ми. А в самой трясине заухало, захохотало. Сказал поп, что болото самим бог
ом проклято и позабыто, что во веки веков будет Свист его полновластным х
озяином. Мол, недаром по Руси только в топких болотах живут черти подлинн
ой дьявольской силы Ц падшие и наказанные божьи ангелы.
Место, где сгорела изба, назвали Кузьмовой гарью. Так и называется до сего
дня. Растет на Кузьмовой гари малина. Разрослась густо, высоко, выше самых
высоких деревенских парней. Свободно захватила землю вокруг. Ягоды на не
й крупные. Говорят, посередке, где фундамент избы, вырастают ягоды темног
о цвета, величиной в сосновую шишку. Посередке никто из ребят не бывал Ц б
оязно.
Хозяином этого сада Ц Свист.
Сенька, когда был маленький, забылся и залез с краю в гущу. До середки не до
шел Ц засвистало тихонько. Вслед заговорило сипатым басом. Словно по зе
мле или, может, прямо из земли:
Ц Ты зачем мои ягоды ешь? Или тебе по краям мало? Ц И громче свистнуло.
Когда Сенька бежал, обдирая лицо о колючки, слышался позади него смех.
К кому идти спрашивать? Кому свой страх рассказать? Один человек на дерев
не, который все объяснить умеет.
Ц Дедко Савельев, Ц спросил Сенька, Ц кто Свист Ц мужик или девка? Когд
а меня пугал Ц как мужик. Когда смеялся Ц как девка.
Ц А ты не ходи, Ц сказал ему дед. Ц Не лазай куда не просят до времени.

Медленно отжил, отсветил пусторукий, тяжелый день. В вечер Ганс принес на
конюшню бутылку водки. Позвал работниц со скотного двора и работника. Вы
пили за Гансово возвращение. Еще выпили Ц за то, что вернулся неискалече
нным. И еще за то, что Россия с Германией замирились. Под эти слова Ганс обн
имал Савельева Ц братался. Потом полез к лошадям. Гладил их, целовал, шлеп
ал по тугим животам. Прятал свое лицо в жесткие гривы, наверное, плакал, но
лицо его оставалось немым и недвижным. Затем он снова всем налил водки.
Савельев уже понимал по-немецки настолько, что смог разобрать, о чем идет
речь. Ганс выкрикивал, что его Марта стерва, гулящая девка. Мол, сошлась он
а с его братом, что приезжал сюда на побывку.
Ц Ребенок будет! Ц кричал Ганс, стуча себе в грудь кулаком.
Работницы аккуратно вздыхали, сочувственно охали. Работник, белый и тихи
й, как рыбье брюхо, сопел, нюхал в стакане водку.
Ц Наследник, Ц сказал он. Ц У вас детей все равно не было. Бог вам послал.
Это хорошо. Радуйтесь.
Бабы испуганно переглянулись, поджали губы. Ганс захохотал и, мешая слов
а с хохотом, с хрипом, задыхаясь, выкрикнул:
Ц Волчонок! Волчонок! Я брата задушу. Ц Свою угрозу он сказал так, что ник
то ему не поверил.
Бабы снова принялись вздыхать, бормотать что-то о злых языках. Работник г
лотнул водку, остаток выплеснул на землю.
Ц Бог послал, Ц повторил он и вышел.
Вслед за ним вышли работницы.
Ганс попробовал было захохотать снова, но из горла у него вывалился вмес
то хохота всхлип.
Ц Понял? Ц спросил Ганс, зло и вместе с тем обреченно скривившись.
Ц Понял, Ц ответил Савельев.
Ц Ребенок братов. Эти галки сейчас по всей земле разнесут.
Савельев ничего не ответил. Ганс шлепнул его по плечу, как шлепают побежд
енного, чтобы утешить.
Ц Завтра я тебя отвезу в Эрфурт. Ц Выпил остаток водки и пошел обнимать
коней.
Он, наверно, лошадей любил и, наверное, понимал хорошо. Он гладил их Ц расц
еловывал. Кони терлись о его голову головами, переступали с ноги на ногу о
сторожно. Ганс завалился в кормушку к кобыле и захрапел. Кобыла тихо выта
скивала из-под него мягкое сено, касаясь его щеки шелковыми губами. Ганс п
оеживался сладко и улыбался.
Савельев прикрыл дверь конюшни. Направился к лесу, к тем местам, на которы
х они с Мартой были, туда, где слышался ему колокольный звон с неба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44