Еще один хищник. Алые глаза, белый проблеск клыков за черными губами.
Лишний здесь Ц слишком большой, слишком опасный, чтоб быть рядом.
Ц Ты что здесь делаешь? Ц спросил Зверь, не беспокоясь о том, насколько г
рубо это звучит.
Ц Вправляю тебе мозги.
Ц Зашибись. А больше некому?
Ц Уже кидается. Значит, все в порядке, Ц с ухмылкой констатировал Князь.
Ц Ну что, можно тебя выпускать из-под полей? Убивать кого попало не начне
шь?
Зверь подумал, прежде чем ответить. В состоянии карточного домика Ц он п
омнил Ц убить кого-нибудь было основной целью. А сейчас? Пожалуй, сейчас
он какое-то время мог обходиться без убийств. То есть кому попало ничего н
е грозило, а грозило только тем, кого он убьет в бою.
Ц Вот и ладно. Ц Князь поднялся, и Зверь насторожился, готовый убегать и
ли драться.
Он боялся этого шефанго Ц инстинктивно, как люди боятся крупных хищнико
в, не запертых в клетку.
Нет, стыдно не было.
Ц Подожди, Ц попросил он. Ц Я не понимаю. Эрик не хотел, чтобы я вспомина
л… или… черт, не знаю, как сказать правильно. Эрик хотел меня переделать, ч
тоб я больше не убивал, а ты все ему испортил. Зачем?
Ответом ему было пожатие плеч:
Ц Я предпочел бы, чтоб ты ничего не знал о планах Эрика. Это Гуго решил, что
ты должен быть в курсе.
Ц Ты не ответил.
Ц Если ты не понимаешь, что плохого в коррекции духа, отвечать на твой во
прос нет смысла. А если бы ты понимал, ты бы не спрашивал.
Ц Ненавижу, Ц раздельно сказал Зверь. Ц Высокомерных. Аристократичны
х. Пафосных. Ублюдков.
Ц А меня вот мало беспокоят те, кто злоупотребляет временной безнаказа
нностью. Ц Князь улыбнулся, и улыбка даже показалась искренней, хоть и не
стала от этого приятней.
Ц Ну так и я об этом. Князь, мы же враги. Ты хочешь убить меня. А получается, ч
то ты помог мне и подвел Эрика.
Ц Я и не думал тебе помогать. Я всего лишь пытаюсь не дать Эрику совершит
ь ошибку. Убивать или не убивать Ц это должен быть только твой выбор. Эрик
попытался сделать этот выбор за тебя.
Ц Я упоминал пафосность? Ц уточнил Зверь.
Ц Да. Сразу перед «ублюдками».
Ц Я не перестану убивать, даже не надейся на это. У меня нет совести.
Ц Я и не надеюсь, Ц сказал Князь. Ц Я сам не перестаю убивать. Несмотря н
а то, что у меня есть совесть.

ГЛАВА 7

Ты ли это вини-вици, Зверь?
Се Ц твой Армаггедон?
Евгений Сусаров


Все постепенно возвращалось на круги своя.

Гуго

Он был всегда. Неотъемлемая часть самого Зверя. Сейчас трудно поверить в
то, что был период, когда Зверь не помнил о нем. И о Блуднице. Зато легко пове
рить в то, что именно Гуго сумел до него достучаться. Еще бы он не сумел, у не
го ж личные интересы оказались затронуты. Пока отец ни черта не помнил, кр
оме того, что он демон-людоед, Гуго не мог продолжать приготовления к свад
ьбе. Других дел хватало: с утра до вечера безвылазно торчать в клинике. Все
командирские обязанности и полномочия Гуго передал ведомому, канцлерс
кие дела распределил между Эльриком-младшим и несколькими министрами, н
о переложить на кого-то ответственность перед невестой не смог бы при вс
ем желании. Невесты Ц дело такое, только для личного пользования.
Зверь постепенно раскладывал воспоминания на отведенные им места в арх
ивах памяти. Вспомнить удалось не все, но благодаря Князю вспомнить удал
ось гораздо больше, чем если бы восстановлением памяти Зверя занимался к
то-нибудь другой. Кто угодно другой, даже лично Самат Гахс.
То, что оказалось потеряно Ц не подлежало восстановлению. Нечто, не имею
щее отношения к Саэти, но вроде бы не относящееся и к воспоминаниям о Земл
е. Двадцать семь лет назад, когда Князь проводил тот диковинный обряд, «га
дание на душе», память Зверя уже была отредактирована, а доступ к некотор
ым файлам запрещен всем, включая хозяина. Зачем? Кто ж его знает? Если б Кня
зь спросил тогда, Зверь бы, может, и ответил Ц сам ведь все сделал. Но тогда
Князь проявил деликатность Ц он, оказывается, и на такое способен, а сейч
ас спрашивать уже не у кого.
Что ж, раз прятал, значит, надо было. Значит, не хотел вспоминать. А раз так, т
о и беспокоиться не о чем, и без потерянных файлов хватает забот.
Князь вернул ему только память о событиях, никто не смог бы вернуть памят
и о восприятии этих событий. Тут следовало набраться терпения и ждать. Пр
осто ждать. Напоминая себе, что люди вокруг имеют значение, что за именами
и лицами кроются взаимоотношения, что рано или поздно равнодушное недоу
мение тем, что все эти… смертные претендуют на его внимание, сменится тем,
что было раньше.
А что было раньше?
Блудница прекрасно слушалась его, по-прежнему была легка и подвижна, и уп
равлять машиной оставалось удовольствием, но… «управлять». Блудница не
слушаться должна, а летать вместе со своим пилотом.
Как раньше.
«Раньше» стало понятием недостижимым и непостижимым.
Как это было? Как получалось довериться Блуднице настолько, что его тело
и душа сливались с корпусом и душой машины? Зверь пробовал. И костенел в кр
есле. Пальцы сводило на кнопках. Что-то внутри сжималось в стальной холод
ный шар.
Это было неправильно. Но это казалось разумным.
Мир уходил из-под ног.
Днем Ц знакомые лица, знакомые голоса, знакомое небо, в котором проносят
ся знакомые машины.
Знакомое, знакомое, знакомое…
Чужое.
Своим не становилось.
Ночью Ц обморочный ужас. Предчувствие беды. И по утрам руки дрожали. Так б
ывает, когда проходит очень сильная боль. Сменяется слабостью.
Стреляй первым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139