Меня интересует, принимае
шь ли ты приглашение.
Зверь думал. Не о приглашении, а о том, как глупо было надеяться, что вот сей
час-то станет ясно, что нужно от него этому шефанго. На протяжении сорока
лет Князь был для него то ли злым гением, то ли феей-крестной, и уж если даже
насчет этого нет никакой ясности, то как можно было рассчитывать хоть на
какое-то понимание?
Ведь не служба же ему нужна! Не может все быть так просто.
Или может?
Ц Я больше никому не буду служить, Ц сказал он вслух.
Ц И не надо. Я просто не хочу, чтобы ты погиб.
Это… злило. В который уже раз Ц спасает, не объясняет причин, смеется про
себя, щурясь от табачного дыма. Его это развлекает, или в чем дело?
Что значит: «просто не хочу»? Это бессмысленно.
Ц Это бессмысленно, Ц сказал Зверь. Ц Все должно приносить пользу. Я уб
ийца. Я Мастер, но я не сделаю ничего, что принесло бы тебе пользу. Я не вижу
причин спасать меня.
Ц А то, что ты забавный Ц недостаточная причина? Ц Знакомая ухмылка, зн
акомая, раздражающая самоуверенность. Ц Мне нужен не пилот по имени Тир
фон Рауб, и не убийца по прозвищу Вальденский демон, и даже не то необъясни
мое создание, которое я называю Волком. Мне нужен ты. Ты уникален. Твоя сме
рть станет потерей не потому, что погибнет пилот, убийца или музыкант, а по
тому что погибнешь ты. Сойдет за причину, а, Зверь?
Ц Любой человек уникален.
Ц Рад, что ты это понимаешь.
Последние две фразы… это получилось чересчур цинично даже на вкус Зверя
. Скольких уникальных прикончил шефанго Эльрик де Фокс? Уж точно не меньш
е, чем демон Зверь. Два урода! Два психованных урода. Хм… а это сближает.
Ц Это я понимаю. Это я знаю! И знаю, что в отличие от людей лично
я нужен ровно настолько, насколько полезен. Для тебя я решил быть бесполе
зным. Значит…
Ц Я же говорю: ты забавный. Извини, что перебил, но насчет твоей полезност
и у меня есть свое мнение, и тебе придется с ним считаться. Мое предложение
Ц приглашение Ц дело личного вкуса и привязанностей. Спасать я готов к
ого угодно, но не всякого хочу видеть в своем замке.
Ц «Я так хочу» Ц не аргумент.
Ц Ты так думаешь?
Как он смотрит на жизнь? Как он вообще живет? Ориентируется только на свои
желания и прихоти? Считает, что достаточно силен, чтоб желания и прихоти б
ыли причиной любых его поступков?
Черт тебя подери, Зверь, думай головой! Должен же кто-то из вас двоих это де
лать!
Достаточно ли у Князя силы и возможностей, чтобы поступать так, как он хоч
ет, а не так, как надо? Ты вспомни Фрейстин, ну? А запись «Яледской
бойни»? А Лонгви! Этот шефанго, он действительно что хочет, то и творит. Это
нерационально, но посмотри на эту самоуверенную сволочь. С его точки зре
ния, эгоизм и потакание своим прихотям Ц это и есть рациональность.
И если сейчас отказаться и улететь отсюда, ты его вообще никогда не пойме
шь.
Ц Ладно, Ц сказал Зверь, Ц спасибо. Мы останемся.

ГЛАВА 5

Ошибся ты.
И был неправым я.
Ну что ж, и кто за это нас осудит?
И взгляд согласен: мы уже не люди…
Джем



Ничья земля. Замок. Месяц зорв
альд

Он привыкал. Постепенно.
К отсутствию дверей, лестниц, окон и коридоров. К тому, что все это появлял
ось там, где было нужно. К постоянно меняющейся планировке. К залам, которы
е то ли были, то ли не были. Тут ко многому нужно было привыкнуть.
Жизнь где-то между сном и явью, не в мире, не в межмирье. Никаких людей, ника
ких новостей, никакой войны, политики, мышиной возни. И иллюзия безопасно
сти, в которую все больше хочется поверить.
Князь отдал ему верхний этаж Ц то, что здесь можно было считать верхним э
тажом. Пространство под самой крышей, голый камень, никаких внутренних п
ерегородок и на первый взгляд Ц никаких стен. Как будто потолок висит в в
оздухе, ни на что не опираясь, а вокруг Ц небо и море. Море и небо.
Ц Устраивайся, Ц сказал Князь. Ц Как сделаешь, так пусть и остается.
И оно осталось примерно так, как было.
А что еще нужно-то, в самом деле?
Зверь обнаружил там же, аккуратно упакованными, все свои эскизы, весь до п
оследнего мелка набор художественных принадлежностей, портрет Блудниц
ы работы Шаграта. А еще все свои ножи, мнемограф и коллекцию мнемокристал
лов.
Все, о чем жалел, сбежав из Вальдена, и ничего Ц сверх.
Он понимал, почему Эрика так раздражало то, что Князь Ц провидец.

А замок был живым. Таким же живым, как, например, космический корабль. Но ду
ши у замка не было, он не осознавал себя, и Зверь не мог понять, что нужно сде
лать, чтоб осознание случилось.
Иногда казалось, что душа замка принадлежит Князю, но у Князя у самого не б
ыло души. В этом они были похожи Ц замок и хозяин Ц живые, бездушные, непо
нятные.
И надежные.
Князь знал, что замок живой. Князь знал, что Блудница живая.
Князь до черта всего знал.
Он предупредил, что будет время от времени появляться в замке. Но, с учетом
особенностей внутренней планировки, шанс случайно встретить его где-ни
будь был невелик, и Зверь только кивнул, мол, понял, буду знать. Знал. Не заду
мывался.
Однажды набрел на зал, стены которого были залиты кровью, стены которого
кричали от боли. И не сразу сообразил, что это Ц его рисунки. Размещенные
в правильном порядке. Те самые, на которых снова и снова умирал под ножом и
никак не мог умереть отец Грэй.
Потом он натыкался и на другие свои работы. Замок был настоящим музеем Ц
прекрасным музеем Ц и было странно видеть среди шедевров то, что сделал
сам. Рисунки, деревянные цацки, черепа особо запомнившихся недругов, пок
рытые узорами резьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139