Но мало кто из художников младшего поколения осмеливался писать обнаже
нную женщину. Когда император приобрел полотно Энгра «Турецкие бани», им
ператрица Евгения объявила его непристойным и отослала обратно. Картин
у Эдуарда Мане, которая изображала обнаженную женщину, сидящую рядом с д
воими одетыми мужчинами, отвергли в Салоне.
Ее объявили «омерзительным образцом порнографии», но император, при яро
стном неодобрении большинства, приказал выставить картину вне Салона в
месте с другими произведениями новой школы.
Бодлер, крупнейший лирический поэт века, был оштрафован за книгу стихов
«Цветы зла». Стихи разрешили опубликовать только в 1949 г. после цензурной о
бработки.
И все-таки идея «полусвета» утвердилась. Девушки из магазинов и ученицы
модисток без разбора принимали пожилых и богатых любовников, чтобы нако
пить приданое для идеального брака с живущим по соседству идеальным юно
шей.
Господам, посвящавшим время и мысли удовлетворению жен в семейной спаль
не, хватало энергии, чтобы проделывать то же самое с любовницей в «гарсон
ьере» (холостяцкой квартире) или с городскими дамами, почти целый день и н
очь охотившимися на мужчин в кафе.
Если у мужчины не было постоянно сменявшихся любовных интриг, он их выду
мывал. Только так можно было сохранить уважение коллег по работе и в обще
стве.
Француз высоко ценил себя как любовника Ц ненасытного, опытного и утонч
енного. Часто это соответствовало истине. Но этот имидж, истинный или лож
ный, сохранился, к откровенной зависти мужчин других рас и к тайной завис
ти их жен.
Наиболее преуспевшие парижские дамы полусвета получили прозвище «льви
цы». Они составляли элиту, жили по стандартам высшего класса. Гетеры суще
ствовали и раньше, но величайшего триумфа добились при Второй империи.
В газетных репортажах их называли по имени, сообщая об их присутствии в о
пере или на скачках. У них имелись пресс-агенты, как у нынешних кинозвезд,
и, так же как в Англии, мужчины, замеченные в их обществе, гордились этим.
Самой блистательной «львицей» была Ла Паива, дочь владельца магазина в М
оскве. Она выстроила в Париже дворец с лестницей из оникса, стоивший неск
олько миллионов франков. Одна ее кровать стоила 100 тысяч золотых франков.
Теофиль Готье, увидев ее, воскликнул: «Годится для султана из «Тысячи и од
ной ночи»!»
Эти женщины запрашивали фантастические цены. Лорд Хертфорд выложил мил
лион франков за одну ночь с графиней де Кастильоне.
Пока дамы полусвета сколачивали капиталы, философы и ученые писали и гов
орили о любви. Если Стендаль рекомендовал соитие до свадьбы в качестве л
учшего способа подготовки к браку, а советы Бальзака в «Философии брака»
навлекли на себя огонь критики, дать точное и блистательное описание де
ликатного равновесия между физическим и психическим выпало женщине.
Аврора Дюдеван написала больше сотни романов под псевдонимом Жорж Санд.
Она была романтиком, искала и не нашла абсолютного счастья в любви; жила с
бесчисленными мужчинами, но ни один ее не удовлетворил. .
Темпераментные идеалистические произведения позволили ей занять мест
о и в литературе, и в науке о сексе, хотя сама она стояла посредине между по
лами.
Ее первым любовником был чиновник из магистрата, который поцеловал ее в
Лурдском гроте. Второй стал отцом ее ребенка, третий уговорил оставить н
адоевшего мужа и бежать с ним.
В Париже Аврора, теперь уже Жорж Санд, начала писать. Писала она по двадцат
ь страниц в день. Она стремилась к независимости потому, что желала полно
стью одержать верх над мужчиной, с которым жила, в том числе и в сексе.
Жорж Санд не была лесбиянкой, но считала мужчин покорными рабами, пока он
и не удовлетворят свои желания, после чего становятся грубыми деспотами
, интересуясь только собственным удовольствием. В романе «Лелия» она так
описывает спящего мужчину:
«Я почувствовала какую-то незнакомую лихорадочную жажду, не утолимую ни
какими объятьями… Он казался мне столь прекрасным… Порой я в мечтах унош
усь вместе с ним и тогда утопаю в потоках неописуемого сладострастия… Но
он пробуждается, и счастье мое улетает. Я вновь вижу мужчину, грубого, жад
ного, как дикий зверь, содрогаюсь и убегаю. Но он меня преследует, требует
расплатиться за прерванный сон и выжимает из доведенной до обморока, пол
умертвой женщины свои дикие удовольствия до последней капли».
Первый роман принес ей известность. Взяв мужское имя, она одевалась в муж
ской костюм, курила сигары, но оставалась измученной, бешеной женщиной-н
имфоманкой. Двадцатитрехлетний Альфред де Мюссе увез ее в Венецию, но за
болел, и она изменила ему с посещавшим его врачом.
Двадцатисемилетний Фредерик Шопен был помолвлен с польской девушкой, н
о Жорж Санд соблазнила его.
«Что говорят ее глаза, Ц писал он в дневнике, Ц вопрошающие глаза, полно
стью сосредоточенные на мне. Она учится играть на фортепьяно, взгляд ее с
ловно поток огня… мое сердце в плену… Она любит меня… Аврора Ц какое пре
красное имя».
Это было за десять лет до того, как Шопен наконец бежал от ее сексуальных д
омогательств. Назойливость Авроры и их перебранки подорвали его физиче
ское и душевное здоровье.
На более раннем этапе любовного романа Жорж Санд и Шопен провели на Майо
рке несчастную зиму, шокируя щепетильное местное население. Она писала:
«Еще месяц, и мы умрем в Испании. Шопен Ц от меланхолии и отвращения, я Ц о
т злости и возмущения».
Испания в XIX в. как магнитом притягивала путешественников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67