В Файфе за три недели сожгли тридцать ведьм, в Торриберне одна из каждых т
рех пожилых женщин была признана ведьмой и понесла наказание.
Июльским днем 1649 г. сэр Джеймс Бальфур стал свидетелем, как «парламент кат
егорически приказал комиссарам пытать и сжечь двадцать семь ведьм и кол
дунов Ц женщин, троих мужчин и мальчика».
Один английский газетчик писал о шестидесяти женщинах, обвиненных в мор
альных прегрешениях. Хотя некоторые проступки были совершены двадцать
лет назад, все обвиняемые признались.
«Суд потребовал рассказать, как признание было получено, и они объявили,
что их принудили, подвергнув невыносимым пыткам: подвешивали за связанн
ые сзади большие пальцы рук, после чего двое горцев их бичевали; к подошва
м подносили горящие свечи, вставляли между пальцами ног, в рот, зажигали н
а голове».
Другим вырывали клещами ногти, раздирали губы железным обручем, известн
ым как «узда для ведьм», надевали на голое тело смоченную в уксусе власян
ицу, отчего кожа слезала. Нередко подобными зверствами занимались свяще
нники.
Мужчины становились тиранами дома и за его пределами. Мирянин по имени А
рчибальд Джонстон из Уористона нередко заставлял жену стоять перед ним
на коленях во время семейной молитвы, пока сам громко молился о ее прощен
ии за «чрезмерную плотскую любовь».
Подобная дикость, безжалостность вкупе с фанатизмом Джона Нокса
Нокс Джон (1505-1572) Ц шо
тландский священник, основатель пресвитерианской церкви.
оставила в наследство Шотландии мрачную, слепую веру, от чего она т
ак никогда полностью и не избавилась.
В Англии пуританство после Реставрации кануло в забвение, и маятник вско
ре качнулся в другую сторону. Двор Карла II подавал пример столице, а во мно
гом и всей стране. В ходе буйного празднования прекращения сексуальных и
религиозных репрессий возникала мысль, что любовь может и должна стать
не просто физическим удовольствием.
Джордж Вильерс, второй герцог Бэкингем, известный своими изменами, распу
щенной и бесчестной жизнью, писал:

Та, что внушит высокую любовь
,
Должна мужчин умом своим пленять.
Пусть станет чистым идеалом вновь, -
Предмет любви должны мы уважать.

Король, любивший хорошеньких женщин и умных мужчин, был сластолюбцем. В м
омент его рождения, в час ночи, на небе появилась планета Венера. Подданны
е видели в этом причину его вечных поисков новых волнующих приключений с
дорогостоящими любовницами.
Когда они, одна за другой, надоедали ему, он соперничал со своими верными,
но похотливыми подданными в охоте за дешевыми прелестями обитательниц
парилок в Саутоуорке и в домах разврата на задворках Флит-стрит, известн
ых как «Альзация»
Альзация Ц название на воровском жаргоне лондонского района Уа
йтфрайерс.
.
Но про Карла с его любовницами написано столько, что мы нередко забываем
об одном важнейшем, прекраснейшем в его жизни чувстве Ц любви к сестре. М
инетт была единственной женщиной, которую он мог назвать «идеальной».
Начиная письмо с обращения «милая, дорогая сестра», он пишет:
«Я никогда не отрекусь от любви к тебе, и ты питаешь ко мне такую привязанн
ость, что единственным поводом, по которому мы когда-нибудь сможем поссо
риться, будет вопрос о том, кто из нас кого больше любит. Здесь я тебе никог
да не уступлю…»
В 1670 г. после долгих приступов невыносимой, смертельной боли, вызванной, ве
роятно, раком желудка, Минетт умерла. В последние мучительные часы она вн
овь и вновь говорила о брате:
«Я любила его больше самой жизни и, умирая, жалею лишь о том, что оставляю е
го».
Хотя Карл был неверным мужем португальской малютки жены, по-своему глуб
око его любившей, он проявлял неожиданную деликатность и чуткость.
«Однажды ночью, Ц писал в 1667 г. придворный, Ц королева почувствовала тош
ноту, когда король был с ней в постели. Он встал в ночной рубашке, чтобы най
ти для нее таз, но не успел вернуться, и ее стошнило прямо на простыни. Тогд
а он надел халат, шлепанцы, принес полотенце, протер постель досуха, перел
ожил королеву на чистое, потом позвал фрейлин и удалился в свои покои, но,
прежде чем заснул, трижды приходил посмотреть на нее».
Как свидетельствуют комедии и литература эпохи Реставрации, у мужчин бы
ло в моде жениться на деньгах, а ради удовольствия соблазнять, обманыват
ь, покупать. Женщины же в девичестве берегли свою честь, как пользующийся
спросом товар, а выйдя замуж, спешили нарушить брачные обеты.
Пресыщенные сексуальные аппетиты общества неизбежно приводили к извра
щениям и всевозможным излишествам. Карл и сопровождавшие его в изгнании
придворные привезли их из Европы, где наихудшие прегрешения скрывались
за благородным фасадом французского двора. В Англии такой ширмы не было,
так что все, даже публика, не имевшая доступа во дворцы, обо всем знали и см
аковали «сладкие крохи скандала».
Поэтому так легко забывается, что после долгих лет волнений Карл принес
своему народу мир и процветание. Он выстроил новый лондонский Сити, откр
ыл дверь в новый век благополучия и широкой инициативы, вел блистательны
е политические игры с Францией, превосходя в этом любого другого монарха
.
Однажды он сказал сестре, что принадлежит к тем фанатикам, которые счита
ют злобу гораздо более страшным грехом, чем простую моральную неустойчи
вость. Но больше помнится именно «моральная неустойчивость» Карла, несп
особного устоять перед хорошенькой женщиной.
Лорд Лансдаун вполне мог посвятить Карлу строки, написанные через неско
лько лет после смерти короля:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67