Племенной моральный кодекс был суровым. Оставшиеся мужчины не смели тро
нуть жену солдата, а если решались на это, женщина добровольно лишала себ
я жизни. Честь племени значила больше жизни отдельного человека.
Обычай самоубийства сохранялся на протяжении всей долгой истории Рима.
Мужчины и женщины убивали себя ради чести семьи, клана или государства. Н
о мало кто решился бы на это из-за безответной любви.
Сначала римлянин, муж и отец, обладал верховной властью. Римская женщина,
подобно своим греческим предшественницам, проводила первую часть жизн
и под присмотром отца, имевшего право держать ее взаперти, выпороть, прод
ать в рабство или убить. После замужества муж получал над ней почти такую
же власть, позволявшую решать вопрос жизни и смерти.
При подобной дисциплине римская женщина неизбежно тупела, но никогда не
превращалась в бесхребетную дурочку. Она всегда гордилась своим вкладо
м в благополучие семьи и клана. При не слишком богатом муже она лично вела
домашнее хозяйство, заботилась о детях и тихо, спокойно вмешивалась в де
ловые и профессиональные занятия супруга.
Римская матрона была скрытой за семейным троном движущей силой, хотя муж
никогда не признался бы в этом друзьям. Может быть, важно отметить, что в и
звестной сексуальной позе римской женщине отводится активная доминиру
ющая позиция. Каким бы незначительным ни был гражданский престиж женщин
ы, в пределах перистиля семейного дома она оставалась госпожой.
Отношение римлян к сексу было чисто физическим. Они не знали ничего подо
бного греческим теориям о столь же чудесном слиянии тел, как в союзе двух
душ.
Возможно, интеллектуалы считали соитие неприятной животной привычкой,
деловые же люди Ц приятнейшим из ощущений. Более глубокому взгляду на с
екс никого не учили, и никто не пришел к нему естественным образом.
Один из величайших в мире интеллектуалов, Лукреций, считал любовь болезн
ью, причем ее удовлетворение свидетельствует, что она укоренилась в орга
низме, поэтому можно лишь пожалеть мужчину и женщину, пытающихся утолить
любовь в объятиях друг друга. Совокупление, по его мнению, слабость, спосо
бная перерасти в пагубную привычку.
В строках, во все времена вдохновлявших великие любовные поэмы и романы,
он гениально описывает любовную страсть, но придает делу такой оборот, ч
то возвышенная, на наш взгляд, жажда любви оборачивается для Лукреция пу
стым потворством слабости.

И сочетала в лесах тела влюбл
енных Венера.
Женщин склоняла к любви либо страсть обоюдная, либо
Грубая сила мужчин и ничем неуемная похоть,
Или же плата такая, как желуди, ягоды, груши.
(Тит Лукреций Кар. «О природе вещей».

Пер. Ф.А. Петровского)
Лукреций был блестящим исследователем человеческой природы и не пропа
гандировал отказ от секса, признавая, что человек нуждается в любви не ме
ньше, чем в еде и воде. По его мнению, мужчина, испытывая сексуальный голод,
должен как можно быстрее и легче его удовлетворить.
Он выражал уверенность, что мужчина почти не рискует влюбиться, если все
гда будет тщательно искать в женщине не достоинства, а недостатки, не кра
соту, а изъяны.
Чтобы не прийти к опасному мнению о красоте женских атрибутов, он предла
гает мужчине признать их отталкивающими, мерзкими, непристойными. В труд
ах Лукреция видно типичное отношение римлян к сексуальным прелестям: их
необходимо считать безобразными.
Очевидно, что римляне заимствовали любовную теорию в Афинах и упростили
ее. Аналогичная тенденция просматривается в отношении римлян к гомосек
суализму. При постоянном старании Рима унаследовать славу Греции, гомос
ексуализм в империи никогда не выходил из моды.
Но римский мужчина практически не был способен просто наслаждаться тел
есной и духовной красотой юноши. Еще не пришло время признать эту любовь
утонченной, а инстинкт подсказывал, что в ней нет ничего хорошего. Мальчи
ков соблазняли просто в качестве занимательной альтернативы их сестра
м и матерям.
В государстве, почитавшем мужскую силу и считавшем войну благородным ис
кусством, гомосексуализм неизбежно получал широкое распространение.
Насилие оставалось прерогативой солдата наряду с грабежом. Женщинам за
прещалось присутствовать в военных лагерях. Но когда множество мужчин
Ц в ранние годы существования империи простых граждан, а не профессиона
льных солдат из других стран Ц собирались вместе и участвовали в тянувш
ихся годами кампаниях, следовало ожидать возникновения гомосексуальны
х связей.
Гораций писал:

Теперь Ликиска я люблю надме
нного:
Девушек может он всех затмить своей нежностью.
Бессильно все из этих пут извлечь меня:
Друга ль сердечный совет, насмешки ли суровые.
Лишь страсть другая разве; или к девушке,
К стройному ль станом юнцу, узлом что вяжет волосы.

(Пер. И. Гинцбурга)
Гомосексуализм, как почти все сексуальные отношения римлян, был не столь
ко психологическим извращением, сколько способом быстро удовлетворить
сексуальные аппетиты в отсутствие женщин. Порой мальчик просто казался
новинкой.
Юлий Цезарь, известный каждому по сильно искаженным образам в пьесах Шек
спира, был несравненным полководцем, но и слишком типичным римлянином.
Возможно, у него были истинно гомосексуальные склонности, так как он в юн
ости славился утонченными манерами, привычкой обливаться духами и наря
жаться. И всю жизнь хлопотливо заботился о самом наглядном признаке муже
ственности Ц о своих волосах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67