Ну, а когда мы будем гулять в саду, не будет ли для вас очень тяже-
лым наказанием обнять меня за талию? Вы ведь еще нуждаетесь в опоре.
- Уверяю вас, что это отнюдь не будет для меня наказанием, - улыбнул-
ся Питер. В конце концов, он был мужчина, и к тому же молодой, а талия
Инессы была так же прелестна, как и она сама. - Однако, - добавил он, -
это могут неправильно истолковать.
- Совершенно верно, я и хочу, чтобы это было неправильно истолковано.
Не мной, конечно. Я ведь знаю, что совершенно не интересую вас и что вы
с таким же удовольствием обнимете эту мраморную колонну.
Питер открыл рот, чтобы возразить ей, но Инесса остановила его.
- О, не пытайтесь солгать мне, у вас это вряд ли получится! - сказала
она с явным раздражением. - Если бы у вас были деньги, вы бы попытались
заплатить мне за уход за вами, и кто знает, я, может быть, взяла бы их.
Поймите, или вы должны сделать то, что я говорю, то есть изобразить
влюбленного, или нам нельзя идти вместе в сад.
Питер все еще колебался, подозревая заговор, но Инесса наклонилась к
нему так, что ее губы почти коснулись его уха, и прошептала:
- Я не могу сказать вам, каким образом, но может быть - я повторяю:
может быть - вам удастся увидеть останки донны Маргарет. Ну вот, - доба-
вила она, горько усмехнувшись, - теперь вы будете целовать меня всю до-
рогу, не так ли? Глупец, не сомневайтесь. Используйте эту возможность,
быть может, она не повторится.
- Какую возможность? Поцеловать вас? Или чтолибо другое?
- Это вы увидите, - ответила она, пожав плечами. - Пошли.
Питер, все еще колеблясь, последовал за ней. Инесса провела его в ко-
нец комнаты к двери, вверху которой было потайное отверстие для наблюде-
ния. За дверью с обнаженной кривой саблей в руке стоял высокий мавр.
Инесса сказала ему что-то, и он, отсалютовав ей саблей, пропустил их к
винтовой лестнице. Внизу оказалась другая дверь. Инесса постучала в нее
четыре раза. Заскрипели засовы, повернулся ключ, и чернокожий страж рас-
пахнул ее. За дверью стоял другой мавр, тоже с обнаженной саблей в руке.
Они миновали его, свернули направо по маленькому коридору, оканчивавше-
муся несколькими ступеньками, и оказались перед третьей дверью. Здесь
Инесса остановилась.
- А теперь, - сказала она, - приготовьтесь к испытанию.
- К какому испытанию? - спросил Питер, опираясь о стену: ноги его все
еще были слабы.
- К этому, - ответила Инесса, показывая на свою талию, - и к этому, -
и она коснулась кончиками тонких пальцев своих пухлых красных губ. - Мо-
жет быть, вы хотите немного попрактиковаться, мой невинный английский
рыцарь, прежде чем мы выйдем? Боюсь, что вы окажетесь неловким и не су-
меете сыграть свою роль.
- Я думаю, - заметил Питер, ибо юмор всей ситуации становился ясен, -
что такая практика несколько опасна для меня. Это может надоесть вам
раньше времени. Я отложу это приятное занятие до того, как мы будем в
саду.
- Я так и думала, - сказала Инесса. - Но смотрите, вы должны хорошо
сыграть свою роль, иначе пострадаю я.
- Мне кажется, что я могу пострадать тоже, - пробормотал Питер, но не
настолько тихо, чтобы Инесса не могла расслышать его слов.
- Нет, друг мой Педро, - обернулась она к Питеру, - в такого рода
фарсах всегда страдает женщина. Она расплачивается, а мужчина исчезает,
чтобы играть следующий фарс. - И, не говоря больше ни слова, Инесса
толкнула дверь.
Стражи здесь уже не оказалось. Перед ними был великолепный сад. Кру-
гом высились конусообразные кипарисы и апельсиновые деревья, а цветущие
кусты наполняли мягкий южный воздух благоуханием. Из пастей каменных
львов били фонтаны. В разных уголках сада были устроены беседки, на ка-
менных скамьях лежали цветные подушки. Это был подлинно восточный уголок
наслаждений. Питер никогда не видел ничего подобного. К тому же он не
видел ни неба, ни цветов в течение долгих, томительных недель болезни.
Сад был совершенно изолирован, его окружала высокая стена, и только в
одном месте между двумя кипарисами возвышалась башня из красного камня,
без окон, принадлежащая какому-то другому зданию.
- Это гаремный садик, - прошептала Инесса. - Много любимиц порхало
здесь в счастливые летние дни, пока не приходила зима и бабочка не поги-
бала.
Инесса опустила на лицо вуаль и начала спускаться вниз по ступенькам.

ГЛАВА XV
ПИТЕР ИГРАЕТ РОЛЬ
- Стойте, - попросил Питер, остановившись в тени двери, - я все еще
ничего не понимаю, Инесса. Что вы задумали? Почему вы не можете здесь
рассказать мне то, что вы собираетесь сказать?
- Вы сошли с ума! - почти с неистовством прошептала она. - Неужели вы
думаете, что мне доставляет хоть какое-то удовольствие изображать себя
влюбленной в камень, принявший образ мужчины, который для меня ровным
счетом ничего не значит... разве только как друг, - добавила она быстро,
- Я уже сказала вам, сеньор Питер, что, если вы не исполните то, что я
приказала вам, вы никогда не услышите того, что я должна вам сказать.
Будет решено, что я не справилась с этим делом, и через несколько минут
я исчезну отсюда навсегда. Конечно, что это значит для вас? Выбирайте, и
быстро, потому что я не могу долго стоять здесь.
- Я повинуюсь вам, пусть простит меня бог, - ответил в смятении Питер
из темноты портала, - но я действительно должен...
- Да, да, вы должны! - яростно возразила Инесса. - И не всем это по-
казалось бы столь тяжелым наказанием.
Затем она кокетливо приподняла край своей вуали и, выглядывая из-под
псе, позвала мягким, ясным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99