— Сава хлопнул Дана по плечу: — Вот, дорогой мой директор, тема, над которой тебе не мешало бы поразмышлять в тиши своего кабинета.
«А ведь он прав,— подумал Дан.— Инженеры действительно превратились в бездумных исполнителей. Над этим и в самом деле стоит поразмышлять. И найти выход».
— Ну а ты что предлагаешь?
Сава потер варежками замерзшие щеки и раздраженно ответил:
— Я знал, что этим и кончится. Самому разобраться лень. В общем, вторым Космой становишься...— Он увидел, как Дан отпрянул, словно его ударили по лицу, и спохватился: — Не обижайся, ты же знаешь, я не умею выбирать слова, когда за живое заденет.
— Слушай, давай зайдем в кондитерскую,— спокойно ответил Дан.— Я обещал маме купить пирожных. Может, в тепле ты оттаешь и поделишься со мной секретом, как найти другого генерального директора.
Дверь протяжно заскрипела, заклубилось облако пара. Они огляделись и, к своему удивлению, обнаружили, что здесь не так-то уж и тепло. Люди сидели в пальто. Только мужчины положили на стулья свои головные уборы. За прилавком цвели улыбками несколько хорошеньких продавщиц. Испас знал их, он был тут давним клиентом.
Но чем ближе он подходил, тем быстрее увядала его ответная улыбка. Вдруг он остановился, голова закружилась: за столиком сидела Августа, а рядом с ней — тоже Августа. Будто раздвоилась. Только одна была в изысканной шубе, кокетливой шапочке и в необыкновенных сапожках, а у другой на плечи была накинута белая вышитая дубленка, на голове белый вязаный берет, сапожки и сумочка тоже белые. Сава толкнул его в бок: и он заметил этих необыкновенно элегантных женщин. А когда одна из них махнула рукой Испасу, проявил вдруг такой невероятный такт, какого в нем никто и никогда не подозревал:
— Ну так, значит, до завтра! — И исчез.
Дан неуверенно подошел к столику, поклонился. Августа в белой дубленке протянула ему руку, слегка улыбнувшись, кивком пригласила к столу. Не вымолвив ни слова, Дан присел, разглядывая по очереди то одну, то другую женщину, пока Августа в белом не засмеялась:
— Успокойся, прошу тебя! Это не галлюцинация. Я — Августа, мы с тобой давно знакомы — к большому несчастью, твоему и моему. А эта элегантная дама — моя сестра Хильда Мейстер, о которой я тебе в свое время рассказывала.— Она повернулась к сестре: — А это Дан Испас, мой бывший приятель.
Его как ножом полоснуло.
— Почему бывший?
— Потому, что все это в прошлом.
— Все? И даже дружба?
— Ты знаешь мой ответ. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Или любовь — или ничего. Правда, еще бывает ненависть. Словом «дружба» пытаются обычно прикрыть безразличие. А я считаю: мужчина может мне не нравиться, но меня он должен обожать.
Хильда без всякого стеснения смерила Дана оценивающим взглядом.
— Ничего, в норме. Что-то ты никогда не рассказывала о своем знакомом.
Августа не ответила. Помолчала, потом повернулась к Испасу:
— Может, пожертвуешь сегодняшним вечером — заглянешь к нам?
Приглашение было неожиданное, но Дан согласился, попросил только разрешения отправить маме пирожные.
— Какой заботливый! А что, мамой у вас называют новых подружек? — прыснула Хильда.
Августа нахмурилась, оборвала сестру:
— Не болтай глупости. Это Дан Испас. Весь город ценит его порядочность.
— А он что, женоненавистник?
— Нет, фройляйн,— ответил Дан.— Просто я привык уважать женщин.
— Женщин надо любить, а не уважать,— с превосходством заявила Хильда.
— А вы считаете, что это взаимоисключающие понятия?
— Уверена. Ну а если вы так галантны, то исполните мою просьбу — называйте меня Хильдой, можете еще прибавлять «фрау», а не «фройляйн», потому что я уже давно не девушка.
Дан нахмурился. Хильда громко рассмеялась:
— Где ты такого раскопала, Августа? В монастыре каком-нибудь?
— Ладно, дома разберемся. Посылай, Дан, пирожные, и тронемся.
— Но ты живешь...
— Нет-нет. Это в двух шагах отсюда.
Они поднялись по лестнице дома, который показался Дану знакомым. А когда Августа отперла дверь и пригласила в квартиру, последние сомнения рассеялись. Он остановился, не решаясь войти. Августа пропустила сначала Хильду, потом подтолкнула Дана. Он оглянулся и с горечью спросил:
— Неужели так далеко зашло?
— Ты о Димитриу? Да, это его квартира, но того, что ты думаешь, не было. И вообще после того случая я его не видела, а ключи получила, когда он уже уехал.
— Куда? Его больше нет в институте?
— У него рак, в последней стадии. Его забрали родственники из Клужа. Мне он прислал письмо и документы на эту квартиру. Теперь я здесь хозяйка. Только не пойму, что это — способ добиться моего прощения или доказательство того, что он любил меня по-настоящему.
Дан вошел. Старую, мрачную квартиру Августа превратила в очаровательное гнездышко. Было тепло, скрытые светильники давали мягкий, рассеянный свет. Пока Хильда готовила кофе и ставила на стол виски и «кампари», Августа сухо отвечала на его вопросы о диссертации:
— Нет, я ее не доделала. И даже не знаю, буду ли доделывать вообще. Она меня больше не интересует.
— Из-за Димитриу?
— Из-за тебя. Но ты не в состоянии этого понять. Ты похож на сложную вычислительную машину, в которую заложили одну-единственную программу.
— Возможно. Хотя никто до тебя мне об этом не говорил.
— Наверное, потому, что никто тебя не знает так, как я.
— А может, потому, что ты сама не знаешь, чего хочешь?
— Теперь моя очередь удивляться. Мне тоже еще никто не говорил, что я не знаю, чего хочу.
— Ты по-прежнему сводишь все к своим желаниям. А жизнь не всегда считается с нашими желаниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123