А ответственность какая!
— Точно! Горячку порют неизвестно чего. В конце концов боком выходят все эти авралы. Оставаться бы мне лучше в проектном, заниматься своим делом. Или начальником смены — тоже голова ни за что не болит. А тут трясет как в лихорадке.
— Тяжко? — осторожно спросил Штефан. Сава ответил в сердцах:
— Это теперь называется новым стилем. Не давать человеку дух перевести, а то еще, чего доброго, начнет соображать собственной головой. Уж если шеф соблаговолил отдать приказ, будь добр исполнять до последней буквы.
Штефан понимал, что у инженера накипело, но виду не подал:
— Давно я у вас не бывал, похоже, многое изменилось за это время. Разросся завод, прямо не узнать. Новые цехи, новое оборудование, зелень кругом... Красота необыкновенная!
— Ну, тогда вам надо осмотреть нашу необыкновенной красоты столовую с дешевыми обедами. Посетить четыре жилых дома для рабочих и инженеров. Повосхищаться размахом... А заодно и этим новым стилем — полный идиотизм!
Штефан остановил Саву:
— Разберусь, Ион, во всем разберусь, дайте только время. Вы ведь знаете: я и работу токаря знаю, и начальника цеха. Вот только объясните, почему все тут у вас как будто чего-то боятся, оглядываются, как бы кто не услышал, а вы — нет, кричите на весь цех.
Сава засмеялся:
— Просто мне нечего терять. Кроме разве служебных цепей. И все об этом знают. Я так и заявил на активе: «Оставьте лучше меня в покое и забирайте свой токарный цех, опостылел он мне хуже горькой редьки».
— Чем же он опостылел?
— Да всем!
Лицо Савы помрачнело, глаза стали злые, неистовые. Штефан примирительно сказал:
— Ну, хорошо, Ион. Мы еще побеседуем. Эх, сколько добрых друзей осталось у меня здесь!
Сава криво усмехнулся:
— Как же, знаем. Трое мушкетеров: Косма, Попэ, Испас. Да только, как вы ушли, они тут такого наворотили!
— Но, надо полагать, не Испас является автором нового стиля?
Сава взял себя в руки и сказал уже спокойно:
— Нет, не он. У него другая крайность. Неисправимый романтик, все строит воздушные замки, а толковые изобретения утекают как вода между пальцев...
— Слушайте, вот на эту тему нам бы и потолковать. Правда, тут неудобно.
— Мне скрывать нечего. Что на уме, то и на языке.
— А как цех? Дали зама?
— Обещали. Только увижу я его, когда рак на горе свистнет. А насчет места вы, пожалуй, правы, здесь не совсем удобно.
Штефан записал телефон Савы, попрощался и пошел к зданию дирекции.
Он улыбнулся Мариете, постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел. Павел Косма вышагивал из угла в угол по персидскому ковру. Он хмурился, левое веко дергалось — знакомый признак крайнего раздражения. После короткого приветствия Попэ удобно расположился в одном из кресел, стоявших перед массивным рабочим столом. На столе, накрытом хрустальным стеклом, были аккуратно расставлены календарь, письменный прибор и обязательный для подобных коллекций высокий стакан с идеально отточенными цветными карандашами. Тут же лежал огромный блокнот. Сбоку — столик с четырьмя телефонами.
Косма пытался взять себя в руки. Он хорошо знал Штефана, чтобы вот так, очертя голову, пойти на скандал. Тем более что из уездного комитета он вернулся с пустыми руками. Ведь секретарь по экономике его не вызывал, Косма сам просил срочно принять его. С досадой он узнал, что «дело Пэкурару» на секретариате не обсуждалось. На вопросы пришлось отвечать ему самому, и очень подробно, поскольку перепуганный Мирою, забыв об инструкциях Космы, наговорил секретарю много лишнего. Между прочим Иордаке поинтересовался, каким образом готовится завод к решению задач следующей пятилетки. Косма ответил, что все в стадии изучения, но одно можно с уверенностью сказать уже сейчас: без крупных закупок импортного оборудования не обойтись. По крайней мере на первом этапе. «Сомнительное это дело, товарищ Косма,— возразил секретарь,— особенно сейчас, после съезда, который с такой остротой поставил вопрос о сокращении импорта и быстром налаживании производства машин отечественных конструкций, об отказе — в пределах разумного — от зарубежных лицензий». Косма парировал, как ему казалось, неотразимо: «Так-то оно так. Но ведь у нас нет опыта в производстве уникальных моторов. Если «Энергия» останется в рамках нынешней специализации и будет продолжать серийный выпуск с конвейера, то даже я не осмелюсь просить зарубежную технику. Только сырье да некоторые сорта пластмасс и изоляционных материалов. Однако все это при условии, что лавина заказов на уникальные моторы, которая обрушилась на нас за последнее время, будет остановлена». Секретарь перелистал малюсенькую записную книжку, в которую вносил микроскопическим почерком свои соображения, и спросил: «А выполнения этих заказов от вас кто-нибудь требует? Скажем, главк или министерство?» — «Нет. Но поток запросов идет к нам с самых разных заводов. Вот недавно поступила заявка и от штаба строительства канала». О чем-то задумавшись, секретарь сказал: «Ну, в этом мы разберемся. На ближайшем заседании бюро обсудим эту проблему, пусть пока в общих чертах, в свете наших местных задач. Скоро пленум Центрального Комитета, в повестку дня внесен вопрос о модернизации промышленности и роли научных исследований в этом важном деле. Надо, сам понимаешь, и нам готовиться к пленуму».
Больше ничего не разузнал Косма. Все только «в общем и целом», ничего конкретного. А тут еще Штефан Попэ пожаловал. И отнюдь не для обсуждения перспективных задач или основных установок, а для проверки на месте «дела Пэкурару». Не исключено, значит, что начнется настоящее расследование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123