Это всего лишь начало того большого пути, который наметила партия, курс взят верно, и он приведет вас к цели.
В руководство «белым домом» Штефан предложил инженера Аристиде Станчу, а начальником намоточного цеха — Хараламбие Василиу, который как раз в этом году кончает политехнический. Открыто признался, что хотел перевести Марина Кристю в уездный комитет на очень ответственный участок, но, учитывая ситуацию на заводе, счел целесообразным предложить его на пост заместителя генерального директора.
— Тут одна загвоздка,— заметил Наста.— У него нет высшего образования, а по закону...
— Ошибаетесь,— улыбнулся Штефан.— В феврале он получает диплом высшей партакадемии по специальности политэкономия. На этом месте был бы, конечно, предпочтительнее опытный, квалифицированный экономист, но у него будет хороший помощник — главный бухгалтер Василе Думитреску, который на деле доказал свою смелость и принципиальнось, что же касается профессиональной подготовки, то наилучший аттестат ему дал сам Виктор Пэкурару...
Незаметно разговор перешел на конкретные проблемы завода. Появились карандаши и блокноты. Дискуссия накалялась. Больше всех волновался Овидиу Наста: задавал вопросы, делал замечания, предлагал конструктивные решения.
Когда все устали, Испас смущенно спросил:
— Может быть, это не моего ума дело, но ужиться с Василе Нягу мы не сможем. Что вы думаете о новом парткоме?
Штефан Попэ не знал, что делать, попробовал уйти от ответа, но потом сказал прямо:
— Мы думали о кандидатуре Барбэлатэ. Однако он уехал в Хунедоару. Почему он так поступил, вы знаете. А теперь Ралука Думитреску вдруг попросила перевода в Решицу, и Ликэ тоже просит новый перевод.
— Так что,— вступил в разговор Наста,— выбора у вас нет. Санда Попэ, не так ли?
Щеки у Штефана стали пунцовыми, он пробормотал:
— Да, это предложение первого секретаря. Но будем советоваться со всей партийной организацией. А пока что она будет исполнять обязанности секретаря временно.
— Нелегко будет Санде,— тихо произнес Дан.
— Мне-то ты что объясняешь? — грустно улыбнулся Штефан.— Как будто я об этом не говорил!..
Совещание закончилось. Наста сразу отправился на завод, а Испас замешкался. Штефан понимал его опасения.
— Ну что, думы замучили, Данчик? Это неплохо. Но надо успокоиться. Сам-то ты как думаешь, чего тебе не хватает из качеств руководящего работника? Косме и кое-кому из партийно-хозяйственного актива я бы такого вопроса не задал. Что тебя конкретно беспокоит?
Испас рассматривал свои руки, напряженно думал. На лице отражалось сильное волнение.
— Видишь ли, моя голова постоянно занята решением различных технических проблем, часто принципиально новых, требующих полной отдачи, а тут коллектив со своими сложными проблемами, хозяйство, финансы... Каким образом, скажи, все это может совмещать один человек?
— Только не воображай, что у меня есть волшебная палочка, по мановению которой все сразу устроится. Ты не задумывался, каково мне на посту секретаря?
— Догадываюсь. Но ты всегда умел четко разобраться в ситуации и в людях, умел быстро принять конкретное решение. Тяжко тебе, конечно, приходилось, но ты из всех трудностей вышел победителем. А у меня совсем нет подобного опыта, я даже не уверен, смогу ли вообще руководить. Для этого нужен особый талант. Думаю, у Павла Космы он был.
— Почему «был»? Может, и сейчас есть.
— Ты веришь в его возрождение? — удивленно спросил Дан.
— А ты нет?
— После всего, что он сделал?
— Но ведь он за все получил сполна. И должен начать сначала. Доказать себе самому и другим, что он настоящий человек.
— Что-то не верится. Он был силен, когда все шло хорошо, а начались трудности... Мне порой очень обидно: не заслужил он той большой любви, которая ему выпала в жизни.
— Зачем так категорично, Дан? Я не верю, что любовь слепа, особенно у таких, как Ольга.
— Ты знаешь, как гнусно он обращался с ней?
— Не знаю. По ее просьбе я обратился в отдел кадров, чтобы причины их разрыва не выясняли.
— Тогда и мне лучше помолчать. Но он вел себя с ней как подлец.
— Во всяком случае, у Ольги будет ребенок, и она не уйдет от Космы.
— Везет же людям!..
Стояли свирепые морозы. Машина дирекции сломалась, и Дан возвращался домой пешком. К нему присоединился и Сава. Пользуясь моментом, он опять завел разговор о зачислении в токарный цех еще двадцати выпускников профшколы. Он был настойчив и упрям, никакой мороз не мог ему помешать, когда заходила речь о его цехе. Подняв воротники и нахлобучив до бровей шапки, они торопливо шагали к центру, подгоняемые попутным ветром. В январе выпало много снега, сугробы быстро покрылись настом, и теперь порывы ветра рвали ледяную корку на тысячи острых, колючих иголочек. По вопросу о выпускниках Дан возражать не стал, но зато поинтересовался, как обстоят дела с прошлогодними долгами, и попросил назвать сроки.
— Если бы я знал! — хмуро ответил Сава.— Монтируем новое оборудование без остановки производства. Я мог бы дать приблизительный ответ, но все зависит от проектировщиков.
Дан покосился на него: «Подумать только, даже Ион, сама откровенность, начинает блефовать. Как будто я не знаю, что Станчу составил точный план и свято придерживается графика. Что-то у Савы на уме...» В конце концов Ион не выдержал, признался:
— Крепко тоскую я по «белому дому», по ночам кульманы во сне вижу, куча интересных идей рождается в голове, но стоит утром прийти в цех — и давай крутиться, как заводной гонишь план, и никаких тебе идей. И хоть дело у нас теперь лучше поставлено, перспективы более ясные, а все равно инженера в цеху одолевает комплекс неполноценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123