— Вы плохо знаете Испаса, товарищ Косма, недооцениваете его.
Разговор этот не устраивал Коему, и он поспешно сменил тему:
— Вот инженер Сава — совсем другое дело. Хоть и сварливый и характер у него несносный, вечно перечит неизвестно зачем, но присутствие его там, согласен, действительно необходимо. Он как дважды два докажет, что оборудование у нас устаревшее, изношенное, не соответствует поставленным задачам. Если товарищи хотят, чтобы мы взяли на себя то, что они там запланировали, он им объяснит, сколь важно обновить материальную базу завода и ускорить импортные поставки. Человек он активный, без конца во все инстанции рассылает свои докладные записки, даже товарища Оанчу подкараулил в гостинице и вручил еще одно прошение.
— Откуда вы знаете?
— От самого Савы. Не такой он человек, чтобы действовать втихомолку.
«Молодец парень! — думал Наста.— Безбоязненно лезет в пасть ко льву. А ведь сколько уже неприятностей принесла ему эта его бескомпромиссность. Это хорошо, что Сава поедет в Бухарест. Но не без Испаса же!» И сказал твердо:
— Думаю, вы правы, Сава может быть полезным. Что касается Испаса, я остаюсь при своем мнении. По-моему, неплохо бы посоветоваться в уездном комитете партии.
— Я поговорю с Иордаке,— пообещал Косма.
«Я тоже поговорю,— подумал Наста,— только со Штефаном».
Вернувшись к себе, он застал обоих инженеров за столом заседаний, заваленным рулонами ватмана. Глядя на сложные чертежи, инженеры улыбались, довольные друг другом. Наста удовлетворенно усмехнулся: «Попадись они сейчас на глаза Косме, его инфаркт хватит». А те, не обращая никакого внимания на вошедшего, расхаживали вокруг стола, останавливались, восхищенно глядя один на другого.
Наста уселся в свое кресло, еще некоторое время по-отечески взирал на них, потом громко сказал:
— Все это прекрасно, мои дорогие. Но позвольте и мне разделить вашу радость...
Оба замерли, будто нашкодившие мальчишки. Потом от души рассмеялись, забыв, что находятся в «святая святых», как прозвали на заводе кабинет Насты. Со свойственной ему непринужденностью Сава воскликнул:
— Вы даже не догадываетесь, дядюшка Наста, какой клад, какой колоссальный ум есть среди нас! Теперь все как на ладони. Это же гений! — И он закружил Дана по кабинету.
Овидиу Наста улыбался. Он любил этих людей, как любил и Франчиска Надя, и Аристиде Станчу, и Марию Журкэ, и Санду Попэ,— любил за их безграничную преданность делу, щедрость, с какой они отдавали свою энергию. По душе ему были и их упорство, и та легкость, с какой они могли поставить под сомнение и даже отрицать самые незыблемые авторитеты. Ничто не принималось ими на слово по принципу «так уж повелось». Да, нигде Наста не чувствовал себя так свободно и хорошо, как в лабораториях «белого дома»...
Сава вдруг понял, что они ничего не объяснили главному инженеру, и сразу посерьезнел. Дан, извинившись за них обоих, попросил разрешения сесть и в нескольких словах изложить их идею.
— Не слушайте его, товарищ главный инженер! Это он придумал, а я всего лишь помог в расчетах.— Он повернулся к Дану: — Послушай, если ты мне друг, не выставляй меня на смех. Кстати, за эту штуку, что ты придумал, ни званий, ни авторских свидетельств не дадут. Разве что премию получишь. Маленькую, разумеется.
Дан кивнул и начал объяснять. Наста слушал с напряженным вниманием, не пропуская ни слова. Лицо его было непроницаемо, но, по мере того как Дан приближался к концу, взгляд его постепенно теплел.
— Послушай, Испас, ты сам-то соображаешь, что для нас означает ниспровержение принципа Димитриу? Ведь тем самым мы ставим крест на целом направлении в отечественном моторостроении... Но истина за нами, именно в твоей идее выход из тупика. Не все, правда, так просто, как кажется. Много еще придется подсчитывать, экспериментировать, проверять. Одной идеи мало. Всему заводу придется вступить в борьбу. Но нужно как можно быстрее обговорить все это в уездном комитете.
— Разумеется,— сказал Дан.— Я вот целый день ищу и не могу найти Штефана Попэ. После обеда мне сказали, что он у первого секретаря и дано указание не беспокоить их.
Только сейчас Наста вспомнил о вызове в Бухарест и сказал, что решено послать Испаса и Саву.
— А как же мы без вас-то поедем? — поднял брови Сава.
— Мне лично кажется,— произнес, как бы размышляя вслух, Дан,— что именно там мы сможем решить проблему в целом. А? По-моему, нам теперь нечего бояться!
Наста снял трубку и набрал номер. Ответила Елена Пыркэлаб:
— Да, он был здесь. Ушел пару минут назад. Наверное, он сейчас у себя в кабинете.
Наста положил трубку, и тут же раздался звонок. Это был Штефан.
— Извините за беспокойство, но я должен вас срочно увидеть. Не смогли бы вы зайти в уездный комитет?
— Да, конечно, ведь я вас сам разыскиваю.
— Ну вот и хорошо. Мне тут еще звонили Испас, Сава и Кристя. Так что приходите вчетвером. Речь идет о деле исключительной важности.
— Испас и Сава сейчас у меня. Но завтра нас вместе с генеральным директором вызывают в министерство.
— Почему же я ничего не знаю? Может, товарищ Иордаке в курсе?
— Безусловно. Так мне сказал и Косма.
— Ну, тогда приходите сейчас.
Пока добирались до уездного комитета, Наста сообщил Кристе и о вызове в Бухарест, и об идее Дана. Марин сначала помолчал, словно переваривая услышанное, потом повернулся к Испасу, крепко пожал ему руку и, не говоря ни слова, торжественно расцеловал в обе щеки. Они двинулись было к экономическому отделу, но тут появился Штефан.
— Нет, товарищи, вас вызывает первый секретарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123