Хозяин показывал гостю свое богатство, но трапеза была скудной, как и под
обало в походе. Полководец проводит время в ратных трудах, ему некогда ду
мать о пище. Он мало спит и ест что придется.
Хитрый нойон был уверен, что повелитель заинтересуется и этой подробнос
тью. Характер хана ханов был известен Субудаю до тонкостей.
Они знали друг друга давно и когда-то были даже друзьями.
Много воды утекло с тех пор в реках, много друзей ушло в могилу. В сущности,
один только Субудай и остался у повелителя из тех, кто верно и преданно сл
ужил ему в тяжелые годы. В этом была его сила.
Тот, кого звали Темучином, нуждался тогда в преданности, и никто не был пре
даннее Субудай-нойона. Вместе боролись они с князьями, всеми силами прот
ивившимися объединению монгольских племен. А когда пришла победа, когда
восторжествовали ум, воля и упорство, и на курултае представителей родоп
леменной знати Темучия был провозглашен Чингисханом Ч повелителем вс
ей Монголии, Субудай-нойон не был забыт и занял подобающее ему место при д
воре хана ханов.
Много воды утекло с тех пор, но ни разу не постигла Субудая немилость пове
лителя. Темучин, а ныне Чингисхан, был крут и беспощаден, сложили свои голо
вы многие из бывших друзей, но Субудай неизменно оставался любимцем вели
кого кагана. В войне с уйгурами упрочилась его слава искусного полководц
а и усилилось влияние при дворе.
А потом была война с Китаем, в Средней Азии, Иране и Афганистане. В Хорезме
Субудай-нойон был уже самым большим военачальником.
Нынешнее его положение Ч начальника сравнительно небольшого разведыв
ательного отряда Ч кое-кому могло показаться немилостью, но те, кто посв
ящен был в замыслы повелителя, знали, что это назначение почетно.
Воинственный Чингис стремился к завоеваниям, Русь давно привлекала его
внимание. И опытный полководец придавал большое значение разведке. Заду
манный поход надо было хорошо подготовить.
Стар стал Субудай-нойон, давно растерял энергию и пыл воина. Больше всего
интересовали его теперь личный покой и удобства. Надо было ему отказатьс
я от назначения, но попробуй откажись! Состарившийся Чингис стал еще кру
че характером, чем прежде. Ничего хорошего не подучилось бы от такого отк
аза.
Не знал Субудай-нойон, что его повелителю вообще не суждено совершить по
ход на Русь, что эту задачу возьмет на себя и выполнит внук повелителя Ч Б
ату, которого ребенком видел Субудай неоднократно, не подозревая, что пе
ред ним будущий полководец, чья слава затмит впоследствии славу его деда
.
Знай об этом Субудай-нойон, он не тревожился бы так, как тревожился сейчас
, увидя посла великого кагана и не зная, что принесет ему это появление Ч
гнев или милость.
Не знал будущего Субудай, но знал настоящее. А оно говорило, что для гнева
больше оснований, чем для милости. Год прошел, а не сделано ровно ничего. Н
икаких разведывательных данных не мог он сообщить повелителю, если улем
послан за новостями. Сам ничего не знал!
Но внешне Субудай-нойон ничем не показал тревоги. Он сидел на шелковой по
душке, как восточный божок, скрестив ноги и сложив руки на груди, неподвиж
ный и важный. Золотом отблескивала одежда, длинная борода пламенела хенн
ой, сверкали драгоценные камни, Ч чем не хан!
Он ни о чем не спрашивал. Посол великого Ч желанный гость, а гостя надо сп
ерва накормить, а потом уже приступать к разговору.
Сперва достархан, потом дело!
Улем ел с жадностью. Он не был голоден, но хотел доказать, что голоден, что т
оропился и о еде не думал.
Когда гость брался за кубок, хозяин делал то же, хотя не любил и никогда не
пил кумыса. Но гость исповедует ислам, ему нельзя пить вина.
Молчание ничем не нарушалось.
Наконец гость насытился и поблагодарил хозяина. Можно было спрашивать.

Ч Благородный улем, Ч сказал нойон, Ч назови мне свое имя, чтобы я мог с
охранить его в своем сердце.
Ч Имя мое Тохучар-Рашид.
Субудай слегка повел бровью. Это имя он слышал. Улем был из тех мудрецов по
коренных стран, которые сумели приблизиться к великому кагану и заслужи
ть его милость. Чингисхан питал слабость к мудрецам.
Ч Как оставил ты повелителя мира? Здоров ли он?
Ч Великий каган здоров.
Ч Сыновья и внуки его, здоровы ли они?
Ч Все здоровы. Милостью аллаха всё хорошо.
Ч Здоров ли ты сам? Не утомил ли тебя далекий путь?
Ч Тело мое забыло, что значит усталость. Ч Улем закрыл глаза и стал мерн
о раскачиваться. Голос его приобрел елейность, стал ноющим. Ч Послание в
еликого кагана зашито в моей одежде. День и ночь скакали мы, загнав по три
лошади каждый. Какая усталость? Доверие великого дало мне молодые силы. К
рылья выросли за спиной.
Ч Что же ты молчал? Час прошел, а я не знаю, что повелевает мне сделать вели
кий.
Ч Прости меня, славный нойон! Голод помутил мой разум. За весь путь во рту
моем не было ни крошки, ни глотка воды.
Улем явно переборщил, но на лицах присутствующих не мелькнуло улыбки. Вс
е остались серьёзными, как будто поверив такой несусветной лжи.
Путь, совершенный Тохучар-Рашидом, никак не мог занять меньше трех раз по
пять дней.
Ч Поведай мне, что повелевает великий, Ч сказал Субудай.
Улем встал. Духовное лицо не может носить оружие, и он попросил дать ему ки
нжал. Один из военачальников протянул ему кривой нож.
Медленно и торжественно улем распорол подкладку чекменя и достал туго с
вернутый в трубку лист самаркандской бумаги. Золоченая печать великого
кагана болталась на витом шнурке.
Присутствующие склонили головы в знак почтения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88