Р. Лурия. Лурпя заметил, что, когда испытуе-
мые пытались повторить задачу, они часто пропускали
слова, указывающие на логические отношения, н пере-
давали большую и малую посыл к\ как два независи-
мых друг от друга утверждения. Скрибнер несколько
видоизменила процедуру эксперимента, включив в нее
требование, чтобы испытуемый в ходе эксперимента два
раза воспроизвел задачу. Сначала испытуемый давал
ответ на задачу, обосновывал свой ответ, и его просили
воспроизвести задачу; после этого экспериментатор мед-
ленно зачитывал задачу еще раз, и испытуемого про-
сили тут же воспроизвести ее. Если испытуемый при
одной из этих попыток воспроизвести задачу пропускал
вопрос в конце задачи, экспериментатор помогал ему
вопросом: <Что я у вас спрашивала?> Первое воспроиз-
ведение, которое, следовало после того, как испытуемый
пытался решить задачу и дал ответ, часто было фраг-
ментарным, и в нем встречались изменения тпна тех,
которые мы обсудили выше. Но удивительным н неожи-
данным оказалось то, что второе воспроизведение, сле-
довавшее непосредственно после второго прослушивания
задачи, было таким же неполным и неточным, как и пер-
вое Вторая важная особенность этих воспроизведений
заключалась в том, что входящий в задачу вопрос часто
передавался как вывод-как утверждение о фактиче-
ском положении дел. Вот несколько примеров:
Пример 1.
Задача: Брат вождя дал ему либо козу, либо курицу.
Брат вождя не дал ему козу. Дал ли он ему
курицу?
Ответ и обоснование испытуемого: Да. Я знаю, что
Дал.
201
Первое воспроизведение испытуемого: Брат вождя
даст ему козу. Если он не даст ему козу, он даст ему
курицу.
Экспериментатор: Что я спросила?
Испытуемый: Вы меня спросили, даст ли брат вождя
ему козу.
Экспериментатор: (Снова зачитывает задачу.)
Второе воспроизведение испытуемого: Да, вот это вы
мне и говорили. Брат вождя даст ему козу. Если он не
даст ему козу, он даст ему курицу.
Экспериментатор: Что я спросила?
Испытуемый: Вы меня спросили, даст ли брат вождя
ему козу. Если он не даст ему козу, даст ли он ему ку-
рицу?
Внимательно изучая этот протокол, можно заметить,
что испытуемый в течение всей процедуры ни разу не
воспроизвел всей информации, необходимой для того,
чтобы сделать вывод. Информация о том, что брат не
дал вождю козу, совершенно пропала. Более того, по-
пытки воспроизвести задачу свидетельствуют о том,что
без этой информации субъект испытывал трудность при
сохранении задачи-в этом случае снова терялась не-
обходимая для правильного решения информация. За
неимением данных испытуемый справился со своим за-
данием-решить экспериментальную задачу,-дав про-
извольный, в сущности, ответ: <Я знаю, что дал>.
Пример 2.
Задача: Некоторые люди кви (западные люди) бо-
гаты.
Все богатые люди обладают властью. Об-
ладают ли некоторые люди кви властью?
Ответ и обоснование испытуемого: Да. Потому что
некоторые кви богаты и у них власть.
Первое воспроизведение испытуемого: Некоторые кпи
в этой деревне богаты. У них власть.
Экспериментатор: О чем я вас спросила?
Испытуемый: Есть ли власть у некоторых кви?
Экспериментатор: (Снова зачитывает задачу.)
Второе воспроизведение испытуемого: Некоторые кви
богаты. У них власть. У многих ли богатых людей власть?
В этом примере мы видим исчезновение общей по-
сылки: <Все богатые люди обладают властью>, которая
202
является важным условием достижения правильного вы-
вода, и преобразование вопроса в фактическое утверж-
дение. Если воспроизведение испытуемым задачи пра-
вильно передает ту задачу, которую он фактически пы-
тается решить (по многим причинам, которые мы здесь
обсуждать не будем, мы в этом не совсем уверены), то
приведенные примеры, по-видимому, относятся к слу-
чаям, когда испытуемые справлялись с эксперименталь-
ной задачей, давая произвольные, в сущности, ответы
или ответы на основе общих знаний. (В Либерии люди
кви действительно богаты и обладают властью). Воз-
можно, что это разумные способы подхода к задаче, но
они представляют собой иной путь решения задач, чем
те примеры творческого создания адекватных (соответ-
ствующих фактам) задач, с которыми мы столкнулись
в первых интервью.
Методы, которыми мы пользовались, чтобы найти
подход к самим процессам мышления испытуемых и из-
бегать выводов, полностью построенных лишь на пра-
вильности или неправильности ответов, совершенно но-
вые, и они требуют уточнения и проверки, прежде чем
можно будет с их помощью получить достоверную ин-
формацию. Все же они помогли нам по-новому сформу-
лировать проблемы, которые нас здесь интересуют. Стало
ясно, что о процессах мышления нельзя судить по отве-
там людей на логические задачи. Сначала следует спро-
сить: как они понимают задачу? Как они кодируют
предъявленную им информацию? Каким преобразова-
ниям подвергается информация и какие факторы управ-
ляют этим процессом?
Прежде чем делать выводы о способности не имею-
щих письменности народов к вербальному мышлению,
следует описать одну особую задачу на мышление.
В исследовании, проведенном Джоном Гэем (1971),
экспериментальный материал предъявляли испытуемым
в контексте привычной для них сказки. Задача состояла
в том, что нужно было сделать определенный вывод на
основе сравнения отношений между отдельными эле-
ментами, выраженных вербальными логическими связ-
ками (и, или, если... то}. Вот один из вариантов сказки:
<Это старая история. Вы должны внимательно слу-
шать и думать об ответе, чтобы вы могли правильно от-
ветить на вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88