А еще у него есть пижама, ночной колпак и тапки с помпончиком
. Баловство, конечно. Чудачество. Но я молчу: каждый имеет право на свое «ле
во». Осуждать неумно, особенно если этот «каждый» Ц часть тебя самого.
Оказавшись в своей берлоге, я запустил «Мертвеца» Джима Джармуша, запрыг
нул с пультом в гамак и стал в сто первый раз просматривать этот душевный
фильм.
В тот момент, когда толстый индеец уже поковырялся ножом в Джонни Деппе и
принялся требовать у него табак, обзывая его при этом глупым белым челов
еком, в комнату с книгой в руках вошел Ашгарр.
Ц Хонгль, смотри, что я вычитал, Ц сказал он.
Я нажал на «паузу», и он прочел:

Это было уже в соскочившем, несущемся мире, и здесь изрыгаемый драконом л
ютый туман был видим и слышим:
Ц Веду его. Морда интеллигентная, просто глядеть противно. И еще разгова
ривает, стервь, а? разговаривает!
Ц Ну и что же, довел?
Ц Довел. Без пересадки в Царствие Небесное. Штыком.
Дыра в тумане заросла: был только пустой картуз, пустые сапоги, пустая шин
ель. Скрежетал и несся вон из мира трамвай.

Ц Что это? Ц спросил я, прервав Ашгарра.
Ц Рассказ Замятина. «Дракон» называется. Там дальше боец вынимает из-за
пазухи замерзшего воробья и отогревает. А заканчивается так:

Дракон оскалил до ушей туманно-полыхающую пасть. Медленно картузом захл
опнулись щелочки в человеческий мир. Картуз осел на оттопыренных ушах. П
роводник в Царствие Небесное поднял винтовку.
Скрежетал зубами и несся в неизвестное, вон из человеческого мира, трамв
ай.

Окончив чтение, Ашгарр задумчиво произнес:
Ц Человека убил, воробья спас.
Ц Гады они, Ц прокомментировал я.
Ц Кто?
Ц Да люди, кто.
Ц Люди как люди. Всегда такими были.
Ц Вот именно Ц люди как люди. Натворят какой-нибудь фигни, а валят все на
драконов. Всегда были мастерами стрелки переводить.
Ц Но это же они метафорически про драконов.
Ц Не скажи. Это у них сначала «убей дракона в себе», а когда врубается, что
«убить дракона в себе» означает «убить себя», идут искать дракона на сто
роне.
Ц И убивают «дракона» в других, Ц логично продолжил мою мысль Ашгарр.
Ц Имеет место быть, Ц согласился я. Ц А некоторые начинают искать и нас
тоящего дракона. Откуда, думаешь, Охотники появляются? От сырости? Фиг там
. От душевной неустроенности. От больной головы.
Ц А у нас, считаешь, здоровая?
Ц Да уж в любом случае здоровее будет. Вот они со своей больной на нашу зд
оровую-то все и перебрасывают. Мало того, нашу здоровую пытаются выдать з
а свою. Помнишь, что Ланселот в «Драконе» у Шварца заявляет?
Ц Не-а, не помню.
Ц А я помню. Потому как задела меня эта показательная оговорка. Он там го
ворит, что они, драконоборцы, не стесняются вмешиваться в чужие дела, что о
ни помогают тем, кому необходимо помочь, и уничтожают тех, кого необходим
о уничтожить.
Ц Но ведь это же девиз золотого дракона, Ц осознал Ашгарр очевидное.
Ц Вот именно! Ц разгорячившись, воскликнул я. Ц Это наш девиз. Наш. Не Ла
нселота и даже не президента североамериканских штатов, а наш. А они его н
агло присваивают. Мало того Ц они его дискредитируют. Вот что самое обид
ное.
Ашгарр вздохнул так, будто навалилась на него вся боль мира, и произнес не
без некоторой снисходительности в голосе:
Ц Люди.
Ц Пусть их, клеветников и обманщиков, Ц махнул рукой я, подведя черту по
д темой.
Ашгарр пошел на выход, но задержался у порога и, кинув взгляд на экран, спр
осил:
Ц Сколько ты можешь смотреть этот фильм?
Ц Сколько угодно, Ц ответил я и оживил картинку.
Ц Не надоело?
Ц Ничуть.
Ц А в чем эзотерика?
Ц В том, что лучшее лекарство от скуки Ц напоминание о смерти.
Ц Думаешь?
Ц Да. Была бы моя воля, я бы всех людей-человеков заставлял смотреть этот
фильм хотя бы раз в неделю.
Ашарр озадачился:
Ц Зачем это?
Ц Как это «зачем»? Ц пожал я плечами. Ц Затем. Чтобы помнили о смерти. Чт
обы помнили, что рано или поздно попадут в то место, откуда приходят и куда
возвращаются души.
Ц Получаешь удовольствие от их фобий?
Ц Не пори ерунды. Просто считаю: если человек не помнит о смерти каждый м
иг своего посюстороннего бытия, то начинает жить так, будто вечен.
Ц Очевидно. И что с того?
Ц А то, что в таком случае он превращается в ненасытную тварь, которая не
может ограничить свое материальное потребление. Посмотри, что вокруг тв
орится. Накупит человек всякой дребедени, притащит домой и бежит за новы
м кредитом, чтобы купить еще какой-нибудь дребедени. И так до бесконечнос
ти. И с нарастающей скоростью. Согласись, что это путь в никуда.
Ц Трудно не согласиться, Ц сказал Ашгарр и развел руками, дескать, что т
ут поделаешь, такова природа человеческая. Что взять с тех, кто произошел
не от мудрой змеи, а от суетливой обезьяны.
Я же, не сумев остановиться, продолжил речь, достойную похвалы Че Гевары:

Ц Вся эта гадская система, построенная на неограниченном потреблении,
заинтересована в том, чтобы человек не помнил о смерти. Поэтому любое нап
оминание о том, что смерть неминуема, что всякий человек может дать дуба в
любой миг, Ц это есть большой, просто огромный ништяк. По-другому челове
ка из колеи не выдернуть.
Ц Думаешь, надо?
Ц А нет? Человеки Ц как ни крути Ц братья наши. Пусть и сводные. Жаль непу
тевых. В колее-то им счастья не видать. Не ведет она к Свету, а ведет к ожире
нию и пресыщенности. Поэтому и говорю Ц memento mori.
Ц Memento mori, Ц задумчиво повторил вслед за мной Ашгарр, помолчал секунду и ск
азал: Ц Кстати, о смерти. Что там у нас со Списком? До Ночи Полета осталось ч
уть-чуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131