— Не боишься ли ты теперь? — спросила ты, обращаясь ко мне, и я отвечал:
— Нет, Амина, с тобой я ничего не боюсь!
— Мы находимся на широте Мыса, и, возможно, здесь ты найдешь своего отца. Давай осмотримся, и если заметим парусник, то им может быть только его волшебный корабль. Только корабль-призрак может, как мы, идти под парусами в такую бурю!
Мы плыли, преодолевая громадные волны, то на запад, то на восток, то на север, то на Юг. Так мы проплыли еще сотни миль, пока, наконец, не заметили корабль, который сильно раскачивался под напором шторма.
— Там! Там корабль твоего отца! — воскликнула моя спутница.
Мы стали быстро приближаться к нему. С судна нас тоже заметили. Когда мы оказались возле борта, я взглянул наверх и увидел отца, Амина! Да, да, я видел его и слышал, как он отдавал команды. Я снял с груди реликвию и протянул ее к нему. Он улыбался, стоя у грот-мачты и держась за ее ванты. Был спущен шторм-трап, и я хотел уже подняться на палубу, но тут услышал громкий крик и увидел, как какой-то человек прыгнул с корабля к нам в раковину. Ты пронзительно вскрикнула, соскользнула в море и скрылась под волнами. В то же мгновение человек начал управлять раковиной, и она с быстротой молнии стала удаляться от корабля. Ледяной ужас сковал меня, когда я рассмотрел моего нового попутчика. Это был не кто иной, как лоцман Шрифтен, одноглазый дьявол, который утонул тогда в бухте при кораблекрушении!
— Нет, нет! Еще не время! — вскричал он.
В отчаянии я схватил его, вышвырнул из раковины и... он оказался один среди дикой стихии! Качаясь на гребнях волн, он крикнул: «Филипп Вандердекен, мы еще встретимся!» С отвращением я отвернулся. Вдруг волна накрыла раковину, и я вместе с ней стал погружаться в пучину. И тут я проснулся. Ну, Амина,— добавил Филипп,— что ты думаешь об этом сне?
— Разве он не указывает, что я твой друг, Филипп, и что тот Шрифтен — твой враг?
— Я согласен, но ведь Шрифтен мертв!
— А ты в этом уверен?
— Мне кажется, что так.
— Вот именно, иначе сон не указал бы тебе на него. Знай, однако, Филипп, что единственное толкование сна, по моему мнению, в том, что ты пока должен оставаться на суше. В этом мое мнение совпадает с тем, которое высказали священники. Во сне ты видел меня как надежную помощницу, пусть так будет и наяву!
— Пусть так и будет, Амина! И хотя твое удивительное искусство противоречит святому учению, толкование сна все же совпадает с мнением служителей Божьих.
— А теперь, Филипп, не будем больше думать об этом,— продолжала ласковая супруга.— Когда наступит время, Амина не будет удерживать тебя. Не забудь, что ты обещал мне выполнить мою просьбу, как только я попрошу тебя.
— Проси, Амина, чего ты желаешь, и я выполню, если смогу!
— Пока в этом нет необходимости. Каждое мое земное желание уже выполняется! Разве у меня нет моего Филиппа? — спросила Амина и пылко обняла своего супруга.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Спустя примерно три месяца после описанного выше разговора Амина и Филипп снова оказались на полюбившейся им замшелой скамейке. Филипп решил ждать нового предзнаменования, чтобы продолжить свое удивительное и опасное путешествие в поисках корабля-призрака, а поскольку он и Амина были очень счастливы, то редко вспоминали о призрачном корабле. По возвращении из плавания Филипп попросил Дирекцию Компании предоставить, если будет возможно, должность капитана, но в последующем никаких шагов в этом направлении не предпринимал и связей с Амстердамом не поддерживал.
— Меня восхищает это местечко, Филипп,— начала разговор Амина.— Кажется даже, что я с ним как-то сблизилась. Здесь, если ты помнишь, мы вели разговор, можно ли верить в сновидения, и здесь ты, дорогой мой Филипп, пересказывал мне свой сон, который я тогда истолковала.
— Именно так и было, Амина. Но если бы ты поинтересовалась мнением патера Сайзена по этому поводу, то почтенный святоша обругал бы тебя и сказал бы, что это проклятое дело, а ты — еретичка!
— Возможно. Но я все же хотела бы поговорить с ним на эту тему.
— Ни в коем случае, Амина! Никто, кроме нас, не должен знать об этом!
— Ты полагаешь, что священник Матео тоже стал бы бранить меня?
— Думаю, что стал бы.
— А мне кажется иначе. Ведь он предельно человечен и терпим. Мне хотелось бы обсудить с ним это дело.
Когда Амина произносила это, Филипп почувствовал чье-то прикосновение к плечу, и всего его охватил пронзительный ужас. Его мозг мгновенно стал искать причину страха. Он обернулся и с удивлением обнаружил стоявшего с письмом в руке лоцмана с «Тер-Шиллинга», то есть одноглазого Шрифтена, которого считал утонувшим. От неожиданности Филипп едва выдавил из себя:
— Боже милостивый! Возможно ли это?
Амина, услышав возглас мужа, тоже обернулась. Узнав Шрифтена, она закрыла лицо руками и разрыдалась, но не от страха, а от возросшей уверенности, что муж обретет покой только в могиле.
— Филипп Вандердекен,— промолвил Шрифтен.— Хи-хи! У меня к вам письмо... из Компании...
Филипп взял конверт, но прежде чем вскрыть его, пристально посмотрел на Шрифтена.
— Я полагал,— произнес он, — что вы тоже погибли, когда корабль затонул в бухте. Как вам удалось спастись?
— Как удалось спастись? — переспросил одноглазый.— Позвольте лучше мне спросить, как спаслись вы?
— Волны выбросили меня, но...
— Но? — прервал его Шрифтен.— Хи-хи! Так почему же волны не могли выбросить и меня?
— Почему же нет? Я так не говорю.
— Не говорите, но мне кажется, вам хотелось бы, чтобы этого не случилось! Но все же я спасся таким же образом, как и вы... волны выбросили меня... хи-хи! Но я не могу долго задерживаться, письмо Компании я вручил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101