Для Айно Андреевны так и осталось загадкой: то ли они муж и жена, то ли просто однофамильцы.
Туристов подвели к роскошному черному лимузину. Госпожа Халонен села за руль и пригласила Айно сесть рядом. Потом они заметили, что Павлу Ивановичу, не знающему языка, будет, пожалуй, скучно на заднем сиденье с господином Халоненом.
Прямая узкая проселочная дорога нырнула в лес. Господин Халонен повернулся к Айно и попросил:
— Не будет ли госпожа Лампиефф любезна передать господину инженеру, что мы едем на участок лесного хозяйства, который выполняет заказ Советского Союза.
Айно впервые услышала свою фамилию в мужском роде, да еще в таком виде. Не знала она и того, как перевести выражение «лесное хозяйство». Лесхоз? И она смущенно спросила, что же означает это «лесное хозяйство».
— Это значит, что наша компания имеет участок леса в восемь тысяч гектаров, на котором в год заготовляется древесины ровно столько, сколько составляет ежегодный прирост.
— Очень любопытно! — заинтересовался Павел Иванович.— И сколько же это будет?
— Примерно шестьдесят тысяч кубометров,— ответил Халонен.— Более точно можно узнать в конторе.
— К нам, конечно, везут не древесину? — спросила Айно.
— Нет, бумагу и целлюлозу. У компании своя бумажная фабрика.
Господин Халонен каждый раз любезно оборачивался к гостям, заглядывал в глаза то Айно, то Павлу Ивановичу. Айно видела, что ему нелегко поворачивать голову: очень уж неповоротлива была его оплывшая жиром шея.
Машина остановилась перед конторой, выкрашенной в желтый цвет. Навстречу, широко шагая, вышел долговязый худощавый молодой человек в галифе и сапогах.
— Добро пожаловать! — радушно приветствовал он туристов, сперва пожав руки Халоненам.
Гостей провели в просторную светлую комнату. Посредине ее стоял большой блестящий стол. Издали казалось, что он сделан из двух широких сосновых досок. Пол был застлан блестящим линолеумом. На стол подали картофель в мундире, котлеты, свежую простоквашу, молоко в красивых кувшинах, прохладительные напитки и пиво в низких бутылках.
Начальник участка и господин Халонен рассказывали гостям о том, как они заготавливают древесину. Цифры Айно не запомнила. Ей не нужно было ничего переводить Павлу Ивановичу, потому что начальник участка довольно сносно говорил по-русски. Картофель на тарелке Павла Ивановича остывал, пока он записывал цифры.
— Дайте гостям хоть поесть,— вмешалась наконец госпожа Халонен.— У вас впереди целый вечер.
Потом отправились в лес. Айно не заметила нигде валежника или сучьев. Ехали на маленькой машине начальника. Вдруг он остановил машину.
— Глядите, семенник. Красивый, правда?
Сосна — высокая, прямая, как линейка, без единого сучка почти до самой верхушки — действительно была достойна любования.
— Все такие деревья учтены и нанесены на каргу,— пояснил начальник.
Казалось, что и впрямь в этом лесу все на учете: начальник показывал, что именно подлежит рубке в этом году, а что остается на следующий год. Павел Иванович был немало поражен, узнав, что сучья тут не сжигаются — покрупнее идут на дрова, их разделывают и укладывают в поленницу, а хвою разравнивают по мху, чтобы она сгнила.
Двое молодых парней в фетровых шляпах и серых комбинезонах валили лес лучковыми пилами. Дело у них спорилось. Окоренная древесина лежала в ровных штабелях. Две ели почти одновременно упали наземь, и парни выпрямились. Начальник подошел к ним.
— Закурим, ребята? — Он протянул портсигар.—Вот советские гости пришли посмотреть, как у нас работают.
Парни с любопытством обернулись, неторопливо ответили на рукопожатие гостей.
— Сколько вы зарабатываете? — Айно перевела вопрос Павла Ивановича.
Парни переглянулись, потом посмотрели на начальника, словно удивляясь: разве такое помнишь?
— Ну примерно на день выходит по полторы тонни. Как ты, Матти, думаешь? — подсказал начальник.
Парень помоложе подтвердил:
— Да, наверно, так и будет.
Но второй, постарше, уточнил:
— Да, полторы. Можно бы и больше, если бы хватало силы. В среднем финский лесоруб зарабатывает в месяц до двадцати тонни. Хотя точно утверждать я не берусь. Начальнику эти дела лучше известны.
Павел Иванович поинтересовался, почему они не валят лес бензомоторными пилами; может быть, в Финляндии ими вообще не пользуются?
— Есть у некоторых и бензопилы,—ответил парень помоложе.— Но я предпочитаю лучковку. Удобнее.
— Парни молодые, силы много,— заметил начальник.
Парень постарше опять уточнил:
— Дело, видите ли, в том, что все надо подсчитать. Моторная пила стоит что-то около ста тысяч. Вот и прикиньте, сколько часов она прослужит и сколько заработает вальщик. Моторная пила должна вернуть своему владельцу истраченные на нее сто тысяч, кроме того, обеспечить ему приличный заработок и проценты, если пила куплена в рассрочку. Но она не всегда делает это, пила то есть...
— Неужели рабочий должен приобретать инструмент за свой счет? — спросил Павел Иванович, все еще не веря своим ушам.
Начальник пожал плечами и ответил по-русски:
— Конечно. А гости, наверно, уже устали?
И он пошел к дороге,
— Пойдемте, пойдемте,— охотно присоединился к нему господин Халонен.
Рядом с бараком топилась баня. На пороге сидела старая женщина и вязала веники. Айно подошла к старушке и заговорила с ней:
— Вы, значит, работаете здесь, на лесопункте?
— А? Что? Где? — не поняла старушка.
— Ну, на лесозаготовках...
— Да я что-то...
— Так вы работаете в этом лесном хозяйстве? — Айно наконец вспомнила правильное название.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91