Черт-те что! Да не возвращаться же, чтобы принести извинения за свое столь энергичное поведение. Наши враги (или незнакомые друзья?) сами виноваты - ищите более верные пути для встреч. А не с утра пораньше. Конечно, я умираю от любопытства и вопроса: кто это? Но лучше жить, мучаясь этим вопросом, чем лежать, прошитым пулевой очередью. Ничего, надеюсь, это не последний наш день. Даст Бог узнаем: кто есть ху, как любил выражаться великий псевдореформатор с заплаткой на лбу. Кстати, народ его ху не принял и послал на три родные буквы. И правильно - выражаться надо на языке страны, в которой живешь и которая тебя, сукиного сына, кормит.
- Кто это был? - мой друг тоже терзался.
Я ответил, но в более экспрессивной форме, сцепив иноземное ху с отечественным й, и меня прекрасно поняли, поскольку все мы вышли из одной братской семьи народов.
Поскольку ночь выдалась угарной и бессонной, то чувствовал я себя не лучше тех, кто остался лежать на бетонных ступеньках в лужах запекшейся крови. Отвык от таких пограничных нагрузок, и поэтому по возвращению в дом родной, плюхнулся рядом с котом и господином Могилевским. И уснул, как младенец после кормления маминой надежной сиськой. И спал долго. Вечность? Или чуть меньше? И никаких сновидений; видел лишь беспредельный бетонной туннель, уходящий в никуда.
Очнулся от толчка - одноименной кот, прыгнув на меня, тревожно заныл мол, пора, хозяин, делом заниматься, а не валенком сухим валяться. Часы утверждали полдень. Я вздохнул: быть беде, если дальнейшие события будут развиваться подобным образом. Ничего не понимаю? Такое впечатление, что я и мои друзья находимся в лабиринте, куда нас затолкали нелепые и глупые обстоятельства. И бродить нам... не перебродить.
Я поднялся с продавленной тахты - где все, черт подери?.. Почему один должен ломать голову над бесконечными проблемами текущего дня, а все остальные?
Князя я обнаружил у Софочки, они пили кофе по-турецки и смотрели мультфильмы о древней Элладе. Вместо того, чтобы заниматься любовью. По-русски. То есть нетрадиционным способом.
Просмотр детской передачи вывел меня из себя - я завопил, будто меня кастрировали без анестезии. Сосо не понимал моего волнительного состояния: генацвале, что с тобой, милый? Я ответил и так, что София зарделась маковым цветом. От стыда за то, что проживает рядом с таким невыдержанным на слова охальником. Если давать перевод моих стенаний, то смысл заключался в том, что время, блядь, уходит, а мы топчемся, блядь, на одном месте, в результате чего гибнет невинная, блядь, душа.
- Это ты про Александру, что ли? - спросил князь. - Какая же она блядь?
- Она не блядь! А "блядь" - это связка, блядь.
- Ну ты даешь, блядь!
- Мальчики, блядь, прекращайте материться, - не выдержала Софочка. - У вас совесть есть, блядь?
Боже, как мы хохотали - от безмерного употребление одного и того же слова. Велик таки русский язык, если одно словцо имеет столько значений и оттенков, передавая гамму всевозможных чувств.
Через несколько минут было не до смеха. Мне. Когда я задал вопрос о наших подельниках - где их черти носят? Миха Могилевский, по утверждению Мамиашвили, утром удалился в Минфин для встречи со своими друзьями-клерками, а Костька Славич отправился домой, заявив, что ему нечего бояться в родном городе. Это мой город, заявил он и ушел, сказала Софочка.
С проклятиями я цапнул мобильный - напрасно. Абонемент, как выражаются связисты, засунул трубку себе в зад, игнорируя сигналы из космоса. Прокусив губу, почувствовал металлический привкус крови: если с этим... баловнем судьбы... что-нибудь... это будет на твоей совести, Ванечка.
Дневные магистрали были заторены транспортом, как коллекторы говном, и у меня появилось желание взять в руки АКМ и прицельным огоньком очистить наш путь, но дальновидный Сосо припрятал рожки, заявив, чтобы я прекратил его нервировать своим дурным поведением... Тогда меняемся местами, потребовал я. Обмен мы произвели на светофоре, и я, упав за рулевое колесо, утопил педаль газа до асфальта. Главный принцип на столичных, мать их ещё раз-так-растак, магистралях: уверенность и наглость. И пулемет товарища Дегтярева на крыше авто, как это часто можно увидеть у новых, в натуре, русских. И никаких проблем. К сожалению, пулемет с пулеметчицей Анкой отсутствовал, все остальное было при мне. Старенькая и верная "Вольво" мчала над сплошной разделительной полосой, как осознанная необходимость, и не было силы, способной её задержать. При этом надо постараться не отдавить ноги регулировщику, а то ему будет больно и он свистнет в свисток. Мой боевой товарищ осмыслив, что я нахожусь в состоянии психопатического подъема, сделал вид, что любуется прекрасным урбанистическим пейзажем, получая от этой лечебной процедуры глубокое эстетическое удовольствие. Правда, когда мы припарковались в тени Дома на набережной, Сосо сочно и красиво выматерился (по-грузински) и заявил, что более со мной не сядет не только в машину, но и на одном поле. Я пожал плечами: "Широка страна моя родная! Много в ней лесов, полей и рек...", и мы поспешили в незваные гости.
Нас не ждали - за бронированной дверью бродила мертвая, прошу прощения, тишина. Не хотелось думать о самом плохом, да, как говорится, собираясь на свадьбу, приготовь катафалк. Сосо не разделял моих опасений: человек мог уйти за кефиром, в прачечную, в кино, к маме и так далее.
- Костька кефир не пьет, - заметил я на это. - Если ушел, то не в прачечную, а в херачечную. Кино-вино-домино не любит. Мама же убыла в санаторий "Волжский утес".
- Мать вашу, - зачесал стриженную потылицу князь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151