- К сожалению, я сейчас занят, но думаю, сумеем договориться, проговорил директор, заканчивая малосодержательную беседу. Слабый румянец проявился на его обвислых щечках, он их помял, потом вспомнил о нас. Вот... предлагают выгодную сделку... надо думать. - Взял себя в руки. Так, на чем мы остановились?
Я напомнил о том счастливчике, коего угостили свинцом от пуза. И депутатский иммунитет не выручил, вот беда какая. Беда-беда, согласились со мной, задумываясь о коротком нашем пути, могущем прекратиться в любой миг. Что наша жизнь - всего одно мгновение, но хоть на капельку продлится пусть.
В эту минуту общего огорчения на подмостках жизни появилось новое действующее лицо. Крепыш средних лет из бывших органов, когда-то обеспечивающих безопасность страны. Не выказывая никаких чувств, взглянул на гостей хозяина, то бишь нас. Если бы ему вдруг вздумалось поприветствовать нас рукопожатием, то, боюсь, случился бы казус, поскольку я зажимал в ладошке "жучок", не успев того засадить в чужой, скажем так, огород.
- Игорь Петрович, - всплеснул руками банкир, - чудные дела творятся у нас, как утверждают молодые люди.
- Я ничего не утверждал, - поспешил с опровержением Костька Славич.
- А что такое? - улыбнулись нам. - Не получили свои проценты?
Я едва не свалился с кресла - ничего себе шуточки. Или мы уже раскрыты службой безопасности и нам грозят известными "процентами смерти"? К счастью, оказалось, что это и правда шутка. Не слишком, на мой взгляд, удачная. И пока я переводил дух, господин директор объяснил суть проблемы.
- Увы, ошибочка вышла, граждане, - развел руками главный секьюрити. Мы не посещает увеселительных заведения. Принципиально. И времени нет, право.
- Совершенно верно, Игорь Петрович, - подтвердил господин Берековский. - Ох, эти наши щелкоперчики, такие фантазии?..
Каясь, я развел руками и засадил наконец "жучка" в бегемотную кожу кресла и, чтобы не терять темпа по прессингу противника, задал новой вопрос:
- А, говорят, вы, Марк Маркович, любите классическую музыку?
- Люблю, - последовал ответ с незначительной заминкой. - Я люблю все прекрасное, - и указал на абстракционистское полотно. - Вот, французский мастер... Как его?.. Мишель Платини... Как там бишь: "Рождение планеты Бурь". Впечатляет?.. Какая энергетика, экспрессия?..
- Красиво, - выступил Костька Славич, наступая на мою ногу в надежде остановить зарвавшегося чертового папарацци.
- Овощной салат, - сказал я, решая взламывать банковскую систему неожиданным (даже для себя) "ключиком". - А вы знаете, я что-то похожее видел у господина Лиськина.
- Да? - с прокисшей ухмылкой спросил банкир. - Не может быть? Это произведение оригинальное. В единственном экземпляре.
- Похожее, говорю.
- И хорошо вы знаете господина Лиськина? - спросил главный секьюрити, интересуясь моим "Nikon".
- Интервьюировал однажды. Между нами, господа, удивительный сноб... Позер и любит съемки, как модель, - и будто бы вспомнил. - Да, господа, надо запечатлеть, так сказать, трудовой процесс... - и поднялся на ноги.
- Не надо, - решительно проговорил главный телохранитель. - Лучше не надо.
- Почему, Игорь Петрович? - прикинулся я без труда валенком.
- Видите ли... как вас?
- Иван Палыч меня.
- Так вот, Иван Палыч, зачем господину Берековскому эта мирская суета и слава? Он не сноб и не позер, как некоторые члены общества, а человек ответственный, человек дела, человек, держащий, так сказать, руку на пульсе времени.
- Так вот... о таких людях... надо... держащих...
- Не надо!
- Как это не надо, когда надо. Которые держат.
- Что держат-то?
Пока мы столь драматически выясняли наши отношения, директор пригласил Костьку Славича к столу и там вел с ним беседу на отвлеченную тему. Не о банковских ли ставках? Какой там нынче процент жизни? А смерти?
В конце концов меня убедили в том, что лучше будет отложить фоторепортаж до лучших времен. Вот закончится период первичного накопления капитала, молвил главный секьюрити, тогда милости просим. Я засмеялся: тогда наша встреча первая и она же последняя.
- Ну, это как карта ляжет, Иван Палыч, - улыбнулся Фирсов.
- А утверждаете, что не балуетесь в азартные игры, - фамильярничал я.
- Вся жизнь - игра, - отвечали мне, цитируя классиков наизусть.
Словом, расставались мы заклятыми друзьями. Господин Берековский заметно расстроился от нашего вульгарного посещения, однако силился достойно держать пинки судьбы. Вот так всегда: ждешь приятной беседы о французском, блядь, абстракционизме, а тебя по лбу обухом отечественных проблем. А то, что они возникли, не было никакого сомнения. Хотя я продолжал валять дурака и делать вид, что вопросы банковского бизнеса волнуют меня, как покойника дожди, размывающие холмик его могилы.
- Прошу прощения, - наконец не выдержал директор. - У нас, кажется, Игорь Петрович, встреча в ХЕР"ойле?
Конечно же, главный телохранитель подтвердил, что пора готовиться к выезду в нефтяной концерн, и мы, репортеришки, были вынуждены ретироваться.
Дальнейшее происходило с точностью наоборот - сначала мы раскланялись с Шахерезадой и двумя атлетами, потом с дамой, изображающую синтетическую принцессу, потом покинули банк "Дельта" через бронетанковую дверь и рухнули вниз, в кабине, естественно, лифта.
На жаркой улице, прыгая по бетонным ступенькам, как Мишель Платини по футбольной полянке, я победно вскинул руки к обжигающему светилу. Да здравствует солнце, да скроется тьма! Костька Славич не разделял мой радости, он вообще находился в скорбном бесчувствии:
- Ваня, ты вел себя, как последний идиот. И я тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151