Я прервал любезности новым вопросом - можно ли нам воспользоваться документами? Это ксерокопии, ответил господин Савелло, а это, значит, легкомысленная бумага, не имеющая никакой ценности.
- А где оригинал?
- Способный мальчик, - покачивая головой, обратился к Александре. - Мы бы взяли его в свою команду. Только он не пойдет.
- Так, где же оригинал? - повторил вопрос и принял ответ: в спецсейфах Министерства финансов. Вырвать документы оттуда нет никакой возможности. Так что проблема, как говорится, имеет место быть.
Но кто из нас не любит кроссворды и ребусы, без них наша жизнь была бы скучна и пресна, как любовь без потливого сопливого животного совокупления и феерического оргазма.
- Вот именно, - вспомнил я. - Если мы не решим кроссворд, то предъявим веселые картинки.
- Фотки, - уточнила девушка.
- Да-да, - понял господин Савелло. - Но не тот размах, господа, не тот. Кабанчика надо откормить от пуза, а ужо после... харакири.
- Это как получится, - развел руками. - Скотобойцы мы, признаться, хреновые, только учимся. А за помощь благодарствуем-с.
- Какая там помощь, - был самокритичен новый знакомый. - Так, для ориентации... на холмистой местности, - и напомнил. - Еще такая мелочь: многие банки находятся под прикрытием. МВД, ФСБ, ГРУ, бандиты. Так что, подумайте, прежде, чем нырять.
- Да, - почесал затылок, - кажется, мимо кассы? А все так хорошо начиналось, - и взял в руки "Nikon". - А много голубизны в высших, понимаешь, эшелонах власти?
- Хватает, - поморщился господин Савелло и глянул на часы. - Простите, октябрята, - и открыл дверцу. Глубоко вздохнув, я начал движение из уютного погребка в расплавленный день. - Александра, надеюсь, я полностью удовлетворил ваше любопытство?
- Более чем, - любимая выбрасывала колени в жаркий полдень. - Спасибо от лица всего трудового народа. Да, Ваня?
- Ага, - задумался, как неразумный сын всего трудового народа.
И пока я размышлял о нашем темном и опасном будущем, вокруг происходили совсем удивительные события - неожиданно из летнего марева материализовались полные сил люди с крепкими лицами, имеющим клеймо сотрудников спецслужб. В мановение ока они загрузились в служебный транспорт - и лакированные авто улетучились, подобно случайным облакам в палящей высоте.
Я открыл рот - ничего себе фокусы наяву? Или это сон? Нет, явь, если судить по оплавленному, как сыр, моему жалкому состоянию.
Боже мой, кажется, я болен устойчивой формой олигофрении. Иначе трудно объяснить мое поведение с той минуты, когда взял в руки "Nikon". Не лучше ли пристроиться в фотоартель и вместе со стареньким Осей Трахбергом отщелкивать влюбленные пары из Засрацка и прилегающих к нему привольных областей, врать про "птичку" обворованных властью имущих детишкам из неимущих интернатов, просить бодриться увядающих, как гвоздики, революционеров-старичков, запечатлевать на дембелевскую память обтерханных солдатиков срочной службы...
- Ваня, что случилось? - услышал голос Александры. - Потерял что?
Что я мог ответить? Да, потерял себя, как кошелек, но, боюсь, меня не поймут. Моя спутница из другого и фантастического мира. Каким-то странным образом она залетела на нашу запыленную, расплавленную от жарыни и горя, проклятую Богом планету, чтобы провести необходимые исследовательские работы, а после пропасть в глубине непроницаемой неизвестности.
- Что с тобой? - повторила вопрос, когда мы уже катили в перетопленной печи нашей "Победы". - Много впечатлений?
- Слушай, а он кто? - не выдержал я, крутящий баранку. - Чего он такой был... с тобой?
- А он всегда такой. Со всеми.
- Ах, всегда такой?
- Ванечка, ревнуешь? - искренне засмеялась. - Ты что, дурачок? Я люблю тебя таким, какой ты есть.
- От меня пахнет, как от помойного кота, - был честен. - И вообще.
- А мне нравятся твои недостатки, - кокетничала. - Народ не выбирают, с ним живут.
- Вот-вот, - кислился я. - Не нравится мне такая бескорыстность. Не нравиться.
- Иван, ты себя не утомил, как Отелло, когда душил Дездемону?
- И правильно, что душил, - выразил свое отношение к классике. Кстати, почему он не снял очки?
- Кто? Отелло?
- Этот Савелло! - точно выматерился. - Аркадий Аркадьевич!
Девушка подпрыгнув на сидении обезьянкой на пружинке, возмущенно всплеснула руками: вот так благодарность за хлопоты. Вместо того, чтобы думать о решении дальнейших сложных алгебраических уравнений с тремя неизвестными, Ванюха занимается арифметическими упражнениями для подготовительного класса начальной школы.
- Вот именно: с тремя неизвестными, - взъярился я. - Откуда ты его знаешь - это первое? Трахалась - это второе? И третье: зачем тебе, кукла, все это наше говно?
- Дурак в кубе, - ответила находчиво, прекратив обращать на меня внимания.
И была права: у меня дурная наследственность - моя кровь замешена на гари бескрайних азиатских солончаков с галопирующими табунами диких лошадей, на весенних грязевых потоках, несущих обглоданные стервятниками трупы скота и кочевников, на холодных и выстуженных ночах с мертвым зимним небом, похожим на плотный саван; у меня выразительные скулы раба, их нельзя отрихтовать учебой в престижных кембриджах и гарвардах; я не умею быть сдержанным в чувствах и быть куртуазным, как рояль; под моими обгрызанными ногтями грязь веков, что, разумеется, не является большим достоинством, но я такой, какой есть.
И принимать меня нужно именно таким - графским выблядком своего трудового народа. И вместе со своим народом я в меру развратен и хитер, в меру глуп и благоразумен; я - порнограф конца века, то бишь летописец смутных дней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151