ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
И, согласитесь, господа, это занятие не самое дрянное. Случаются дела куда худее, в чем нетрудно убедиться, оглянувшись в скорбном сочувствии к этому истлевающему, как кости, миру.
...По возвращению в наше коммунальное сообщество мы обнаружили, что события продолжают развиваться по закону Мэрфи, то бишь по закону бутерброда, падающего на пол маслом. Плюм - приятного аппетита!..
Во-первых, боевые старушки и проценщица Фаина Фуиновна объединились, как ООН перед угрозой планетарного голода, и пытались выказать свои претензии. Мне. Во-вторых, господин Могилевский самым бесстыдным образом дрых на тахте, выгнав кота на подоконник. И в-третьих, оскорбленная Саша тотчас же удалилась в свою светелку, посчитав свою миссию выполненной сполна.
Я кое-как отбился от старушек, заявив, что они меня не так поняли. Потом выгнал Мойшу с Голланских высот, то бишь тахты, и вернул туда силой орущего и царапающего косматого и обожаемого Ванечку.
- Отпусти кота, ирод, - потребовал любитель животных. - Ему было хорошо там, на окошке... На скознячке...
- А лучше всего было тебе, - вредничал я. - И это вместо того, чтобы держать ушки на макушке...
- Ёхан Палыч, шел бы ты тундрой, однако, - не выдержал моего инициативного напора. - Приняты все звонки и даже более того...
- Как это? - насторожился. - Что значит: "более того"?
И выяснилось, что за мое короткое отсутствие обо мне, любимом, вспомнили, тут господин Могилевский вытащил записную книжку и зачитал список: 1. Из библиотеки Н.А. Некрасова, чтобы вернул журнальную подшивку "Северных широт", 2. Из домоуправления, чтобы уплатил за комнату, 3. Из "Голубого счастья", чтобы посетил их в обозримом будущем, 4. Из страхового общества "Шанс", чтобы...
- ... чтобы застраховал свою жизнь, - завопил не своим голосом. Хватит издеваться! Меня интересуют звонки по нашему делу, умник, и только они!
- Тогда верни кота, где взял, - сказал Мойша.
Как меня не хватил удар от возмущения, не знаю. Повезло, потому что в коридоре брызнул телефонный сигнал и я устремился к аппарату. И кто это был? По закону подлости. Если бы позвонили из Ватикана и предложили пожертвовать будущий гонорар за новые срамные снимки, я был бы только счастлив и рад, но служки Господни еще, видать, не знали о простом российском пареньке и папарацци Ванечке Лопухине, и поэтому звонила... Асоль Цырлова.
О, боги, вздрогнул я и хотел закричать, что меня нет дома. Однако сквозь треск и шум на линии, похожий на серебристый дождик, услышал голос дочери. Что такое, детка?! И выяснилось, что деда отъезжает в госпиталь для лечения, его надо сопровождать, и у меня появилась внеочередная возможность погулять с Марией.
- А тетя Ая не может?
- Она работает, папа. У неё операции на собачках.
- А тетя Аура?
- Уехала на дачу. Еще вчера.
- Тогда больше нет вопросов, - ответил я. - Скоро буду.
- А я на роликах буду, да, па?
Вот так всегда, вздохнул я, жизнь диктует свои законы и от них удрать ещё никому не удавалось. Что делать: дети - это святое, и я засобирался на свидание. Черт, у семи нянек ребенок без присмотра: одна с любимым папой, вторая режет псов, а потом штопает их, как чулки, а третья выращивает редиску и петрушку на собственном мелкособственническом огородике с дырявым нужником. И каждая считает, что она занимается самым важным на свете делом, а Лопухин валяет ваньку... Ну бабы, гималайского Ёхана на вас нет!
Когда господин Могилевский понял, что я не шучу и удаляюсь по чрезвычайному делу, то признался - был сигнал от Константина Славича, который просил передать: работа с известным мне лицом идет полным ходом, хотя от срочной встречи оно, лицо, пока отказывается. Убедительная просьба со стороны журналиста Славича созвониться, чтобы выработать единую тактику поведения.
- Тактика у нас одна: раздавить гадину, - сказал я и, выбежав в коридор, вспомнил об Александре.
Помимо многих недостатков, у меня есть одно достоинство: я не злопамятный и, когда чувствую, что меня занесло на вираже, то готов сбить скорость и повиниться перед пешеходом, которому в горячке отдавил ногу. Такой вот невозможный, но благородный характер.
Я пошкрябался в дверь соседки, мол, люди мы не местные, бедствуем, сиротки, уж дайте на пропитание, люди добрые.
Сашенька отдыхала - услаждала слух "Танцами с саблями" товарища композитора Хачатуряна. Эта классическая музона, на мой взгляд, полностью соответствовала душевному состоянию воительницы-победительницы. Я представил остроконечные янычарские сабельки в ласковых руках любимой и решил, что лучше будет, если повинюсь во всех смертных грехах.
- Ну виноват, - повесил буйную головушку. - Ну, что теперь не жить? Не дружить? Не любить? Не пить? И дела не делать?.. Поехали с Машкой познакомлю. У неё все мои положительные качества.
- В следующий раз я тебя, сукиного сына, кастрирую, как ты кота, простила и спрятала "сабли" в ножны. - Тебе, Ванечка, надо или учиться хорошим манерам, или лечиться в психлечебнице грязью...
- ... чтобы в князи, в смысле, в графы, - обрадовался я, пытаясь приложиться к дамской ручке, как это совсем недавно делал молодой царедворец, находящийся, очевидно, уже на борту авиалайнера Air France эх, Париж-Париж...
- Подлиза, - сказала Александра. - И беспринципный к тому же. Убила бы.
Я не оспаривал этих утверждений. По принципиальным, кстати, соображения. Как показывает всесветный опыт, женщина - друг человека. А какие могут быть споры между друзьями?
Отбив очередную атаку неугомонных боевых бабуль, требующих компенсацию за моральный урон в виде серебряной форели, я и Саша поспешили в душегубку имени "Победа" - давненько не плавились, как отвратно рекламированный и омерзительный на вкус суррогатный маргарин "Rama" в пастях лживых домохозяек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
...По возвращению в наше коммунальное сообщество мы обнаружили, что события продолжают развиваться по закону Мэрфи, то бишь по закону бутерброда, падающего на пол маслом. Плюм - приятного аппетита!..
Во-первых, боевые старушки и проценщица Фаина Фуиновна объединились, как ООН перед угрозой планетарного голода, и пытались выказать свои претензии. Мне. Во-вторых, господин Могилевский самым бесстыдным образом дрых на тахте, выгнав кота на подоконник. И в-третьих, оскорбленная Саша тотчас же удалилась в свою светелку, посчитав свою миссию выполненной сполна.
Я кое-как отбился от старушек, заявив, что они меня не так поняли. Потом выгнал Мойшу с Голланских высот, то бишь тахты, и вернул туда силой орущего и царапающего косматого и обожаемого Ванечку.
- Отпусти кота, ирод, - потребовал любитель животных. - Ему было хорошо там, на окошке... На скознячке...
- А лучше всего было тебе, - вредничал я. - И это вместо того, чтобы держать ушки на макушке...
- Ёхан Палыч, шел бы ты тундрой, однако, - не выдержал моего инициативного напора. - Приняты все звонки и даже более того...
- Как это? - насторожился. - Что значит: "более того"?
И выяснилось, что за мое короткое отсутствие обо мне, любимом, вспомнили, тут господин Могилевский вытащил записную книжку и зачитал список: 1. Из библиотеки Н.А. Некрасова, чтобы вернул журнальную подшивку "Северных широт", 2. Из домоуправления, чтобы уплатил за комнату, 3. Из "Голубого счастья", чтобы посетил их в обозримом будущем, 4. Из страхового общества "Шанс", чтобы...
- ... чтобы застраховал свою жизнь, - завопил не своим голосом. Хватит издеваться! Меня интересуют звонки по нашему делу, умник, и только они!
- Тогда верни кота, где взял, - сказал Мойша.
Как меня не хватил удар от возмущения, не знаю. Повезло, потому что в коридоре брызнул телефонный сигнал и я устремился к аппарату. И кто это был? По закону подлости. Если бы позвонили из Ватикана и предложили пожертвовать будущий гонорар за новые срамные снимки, я был бы только счастлив и рад, но служки Господни еще, видать, не знали о простом российском пареньке и папарацци Ванечке Лопухине, и поэтому звонила... Асоль Цырлова.
О, боги, вздрогнул я и хотел закричать, что меня нет дома. Однако сквозь треск и шум на линии, похожий на серебристый дождик, услышал голос дочери. Что такое, детка?! И выяснилось, что деда отъезжает в госпиталь для лечения, его надо сопровождать, и у меня появилась внеочередная возможность погулять с Марией.
- А тетя Ая не может?
- Она работает, папа. У неё операции на собачках.
- А тетя Аура?
- Уехала на дачу. Еще вчера.
- Тогда больше нет вопросов, - ответил я. - Скоро буду.
- А я на роликах буду, да, па?
Вот так всегда, вздохнул я, жизнь диктует свои законы и от них удрать ещё никому не удавалось. Что делать: дети - это святое, и я засобирался на свидание. Черт, у семи нянек ребенок без присмотра: одна с любимым папой, вторая режет псов, а потом штопает их, как чулки, а третья выращивает редиску и петрушку на собственном мелкособственническом огородике с дырявым нужником. И каждая считает, что она занимается самым важным на свете делом, а Лопухин валяет ваньку... Ну бабы, гималайского Ёхана на вас нет!
Когда господин Могилевский понял, что я не шучу и удаляюсь по чрезвычайному делу, то признался - был сигнал от Константина Славича, который просил передать: работа с известным мне лицом идет полным ходом, хотя от срочной встречи оно, лицо, пока отказывается. Убедительная просьба со стороны журналиста Славича созвониться, чтобы выработать единую тактику поведения.
- Тактика у нас одна: раздавить гадину, - сказал я и, выбежав в коридор, вспомнил об Александре.
Помимо многих недостатков, у меня есть одно достоинство: я не злопамятный и, когда чувствую, что меня занесло на вираже, то готов сбить скорость и повиниться перед пешеходом, которому в горячке отдавил ногу. Такой вот невозможный, но благородный характер.
Я пошкрябался в дверь соседки, мол, люди мы не местные, бедствуем, сиротки, уж дайте на пропитание, люди добрые.
Сашенька отдыхала - услаждала слух "Танцами с саблями" товарища композитора Хачатуряна. Эта классическая музона, на мой взгляд, полностью соответствовала душевному состоянию воительницы-победительницы. Я представил остроконечные янычарские сабельки в ласковых руках любимой и решил, что лучше будет, если повинюсь во всех смертных грехах.
- Ну виноват, - повесил буйную головушку. - Ну, что теперь не жить? Не дружить? Не любить? Не пить? И дела не делать?.. Поехали с Машкой познакомлю. У неё все мои положительные качества.
- В следующий раз я тебя, сукиного сына, кастрирую, как ты кота, простила и спрятала "сабли" в ножны. - Тебе, Ванечка, надо или учиться хорошим манерам, или лечиться в психлечебнице грязью...
- ... чтобы в князи, в смысле, в графы, - обрадовался я, пытаясь приложиться к дамской ручке, как это совсем недавно делал молодой царедворец, находящийся, очевидно, уже на борту авиалайнера Air France эх, Париж-Париж...
- Подлиза, - сказала Александра. - И беспринципный к тому же. Убила бы.
Я не оспаривал этих утверждений. По принципиальным, кстати, соображения. Как показывает всесветный опыт, женщина - друг человека. А какие могут быть споры между друзьями?
Отбив очередную атаку неугомонных боевых бабуль, требующих компенсацию за моральный урон в виде серебряной форели, я и Саша поспешили в душегубку имени "Победа" - давненько не плавились, как отвратно рекламированный и омерзительный на вкус суррогатный маргарин "Rama" в пастях лживых домохозяек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151