.. ну и так далее.
- Чего он хочет? - не понял я.
- Пить, да? - и Сосо, будучи человеком заботливым и ответственным, отволок словесника к Вонючке, чтобы уронить в мутные воды её. Для общего отрезвления организма.
И воды с примесью ртути, серной кислоты и свинца объяли призера олимпийского движения - напился он водицы от пуза. И, возможно, по этой причине малость притих, лишь дышал, как стерлядь, пойманная державно-браконьерской десницей.
- Ну что, Сохатый, - присел я над ним, олимпийцем, разумеется. - Будем играть да помирать? Или жить?
- Что надо? - выплюнул желчь вопроса.
Я ответил. Моего собеседника передернула, точно я поинтересовался здоровьем его любимой и бессмертной тещи. Я повторил вопрос: где находится заложница?
- Я не знаю, - просипел Сохатый. - Это дела Фирсова. Ну, не знаю, в натуре.
Странно, но я ему поверил. Иногда на меня находит такая блажь. И задал следующий вопрос по "зачистке" журналиста, актера и театральной девки?
- Какой журналист? Не знаю никакого журналиста, - заныл Сохатый. Двух заломили, да... и все.
- Зачем?
- Откуда мне знать. Приказ Фирса. Я - человек маленький.
- А ведь был гордостью советского спорта, - назидательно проговорил я. - Измельчал, однако, дядя.
- Да пошшшел ты, молокосос...
- Только вместе с тобой, Сохатый-рогатый, - не обиделся я. - Выбирай: или с нами, или кормишь стерлядку?
- Я сказал: пош-ш-шел ты.
Мой друг Сосо Мамиашвили оказался прав - напоролись на идейного. Пришлось проверить его мировоззренческую закалку ударом по коленной чашечки. Левой. Прикладом АКМ. Это больно и неприятно даже для тех, кто готов положить жизнь за счастье всего трудового народа.
- Мудак, - сказал я стенающему строптивцу, - за кого убиваешься? За пидеряков? Может, ты тоже это самое? Тогда прости, наши пути расходятся... Тебе туда, - указал на линию горизонт, - а нам...
- Чего надо, суки?!
Я ответил, пропустив мимо ушей оскорбление. Когда человек находится в критическом положении между небом и землей, то ему не до красивого слога. После моего ответа господин Сохнин покрылся испариной и опять забился в нервных конвульсиях, утверждая при этом, что мы трупы.
- Вах, какой я труп? - обиделся Сосо и снял предохранитель на АКМ. Этим будет кто-то другой, да?
- И я даже знаю, кто, - сочувственно улыбнулся я. - На счет три, кацо. И раз!.. И два...
- Падлы, а где гарантии? Вы же, бляди, беспредельщики! - заорал олимпиец, как на монреальском стадионе во время установления всесоюзного рекорда. - Я знаю вас, сук!
Я сам люблю крепкое словцо, но к месту, а тут такой воздушный аграрный пленэр - и мат-перемат. Нехорошо. О чем я и предупредил любителя матерщины, иначе он пожалеет о своем красноречии. Увы, не внял предупреждению пришлось нанести процедурный удар по коленной чашечки. По правой. Для гармоничного развития личности. Все тем же работящим прикладом АКМ. И пока ершистый наш собеседник приходил в себя от такого вежливого обхождения, я и Сосо плюм-ц-нулись в речку Вонючку, чтобы снять напряжение последних часов. Не каждый день выдается таким плодоносным на кровоточащие тела. Да, нас можно обвинить в жестокости и немилосердии. Однако выбирать не приходится: либо ты, либо - тебя. На войне как на войне. Если враг не сдается, его уничтожают, верные слова лучшего друга советских детей господина Пешкова. Волею обстоятельств мы угадали в историю, запредельную с точки зрения обывателя, для коего ночные битвы с осточертевшей благоверной, не предоставляющей своей удушливо-кисловатой пещерки для интимно-спелеологического в неё проникновения, есть главное событие жизни. Находясь как бы в одном мирке, похожем на философский камень, мы обитаем в разных его плоскостях. Наши устремления - к звездам, у спелеологов понятно к чему. Такой вот диалектический е"материализм.
Воротясь на бережок, мы обнаружили господина Сохнина способным правильно реагировать на создавшуюся критическую ситуацию. Как для него, так и для нас. То есть мы находились в равных условиях. Он рисковал своей жизнью, мы - жизнью Александры. И ещё неизвестно, кто из нас находился в более выгодном положении?
Убедившись на собственной шкуре, что мы настойчивы в достижении своих сумасбродных целей, олимпийский призер решился на временное сотрудничество. С гарантией того, что об этом некрасивом проступке не узнает ни одна живая душа.
- Гы-гы, - ответил на это Сосо, - гарантия будет, - и передернул затвор, - такая, которую дают в "Дельта-банке".
На это наш оппонент горько вздохнул, понимая свои призрачные шансы на дивиденды, и мы принялись обсуждать нашу, теперь уже совместную проблему.
Она заключалась в следующем. Поскольку нам не удалось найти общий язык с весьма странным и, кажется, твердо съехнутым музыкальными тактами и кокаином шоуменом, то ничего не остается делать как действовать самостоятельно. Известно, что у господина Берековского возникли неприятности - видимо, за строптивость характера и фанфаронство то ли свои, то ли конкуренты решили отправить его вслед за любовником Жоховым, чтобы оба они окучивали райские кущи. Да вот незадача - увернулась банковская жопа от тротилового заряда, подпалив малость плешь, которая на голове. И сейчас, должно, отдыхает на даче в Барвихе. В кругу семьи. И мы бы его, сердечного, не беспокоили, но обстановка складывается таким образом, что наша встреча неизбежна, как закат и рассвет, как утро и ночь, как глоток нового дня...
- Хватит, мать тебя так, - не выдержал Сосо моих фантазий. - Ближе к телу.
Да, наш план касался именно тела г-на Берековского. Он интересовал нас исключительно, как товар, каковой можно обменять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151