Никто не обратит внимания, если вы тихо распорядитесь начать новое рас
следование происшедшего на основании этого факта.
Ч Не знаю, Ч облизнул Маккормэк внезапно пересохшие губы.
Ч Да чего тут не знать? Вы позвали меня посоветоваться. Я изложил вам свое
мнение. Вы можете воспользоваться своей властью, чтобы открыть новое ра
сследование, совпадающее с делом, которое ведет ФБР, и потребовать назна
чить меня главным.
Ч Я… Я не могу взять на себя такую ответственность.
Ч У меня было предчувствие, что вы так скажете, Ч кивнул Росситер и, брос
ив папку на стол, добавил: Ч Только потом не жалуйтесь мне, что вам так и не
удалось узнать правду.
Маккормэк встретился с ним взглядом, но промолчал.
Агент выждал некоторое время, как бы ожидая окончательного ответа, после
чего направился к двери.
Ч Если передумаете Ч знаете, где меня искать.
Маккормэк хотел что-нибудь сказать, хотел задержать Росситера, но мыслен
но увидел раздувшиеся от воды тела мужчин и женщин, которых им удалось вы
ловить из озера.
И испугался.
Он смотрел на дверь еще несколько минут после того, как она закрылась.
Возможно, подумалось ему, что он на самом деле не хочет знать правду.
Включив измельчитель бумаг, расположенный рядом со столом, он взял папку
и начал вкладывать в машинку листы из нее Ч один за другим.


Тогда


1

Мир изменился.
Территории стали штатами, тропы, караванные пути и дороги испещрили когд
а-то девственные земли Дикого Запада. В городах появились технические ус
тройства, называемые телефонами, с помощью которых друзья и родственник
и могли на огромных расстояниях разговаривать между собой.
Люди больше не боялись чудес.
Наука превратила чудеса в повседневность.
Уильяму не нравился этот новый мир. Появляясь в городах, чтобы продать ил
и купить товары, посещая Феникс, Альбукерк или Солт-Лейк-Сити, он с тяжелым
чувством наблюдал обыденное отношение к тому, что ранее вызвало бы вздо
х изумления. Даже давние обвинения в ереси, богохульстве и сношениях с дь
яволом казались предпочтительнее этого скучного неверия, и оставалось
лишь сокрушаться по поводу опошления чудодействий.
Наука узурпировала роль колдунов. Люди теперь могли сами творить чудеса
. В Денвере он слышал дискуссию об ученом по имени Дарвин, который постули
ровал "выживание самых приспособленных" и, судя по всему, полагал, что прир
ода сама обеспечивает все, что нужно, и отбрасывает лишнее, и с помощью "ес
тественного отбора" определяет, каким видам животных суждено жить дальш
е.
Возможно, он сам способствовал вымиранию своего рода тем, что изолировал
их, обеспечил безопасное существование в укромном месте. В них больше не
было необходимости они больше не несли никакой полезной функции. Они про
сто существовали и, не имея перед собой большой цели, просто откололись о
т основного потока жизни на земле, превратились в тихое умирающее болото
на берегу великой и могучей реки.
Он лежал в постели, глядя в темноту, испытывая потребность опорожнить ки
шечник, но не имея ни малейшего желания выходить в укромное место по тако
му холоду. Подобные сомнения всегда посещали его по ночам, но в последнее
время они стали возникать все чаще и чаще.
Такого развития событий он не мог вообразить. Его намерения были благоро
дны, помыслы Ч чисты, и в те давно минувшие дни, когда его изгнали из после
днего города и он направился на Запад в тщетных поисках мира, которого не
существовало, ему даже себя удалось убедить в том, что он Ч великий челов
ек, которому пришла в голову великая идея, которая способна навсегда изм
енить жизнь его народа.
Однако время показало ложность этой идеи, и теперь он уже думал, что лучше
бы ему было никогда не оказаться в этом месте и не предпринимать попытки
основать город.
И никогда не встретить Изабеллу.
Да. Об этом он сожалел больше всего. Она оказалась источником всех его про
блем, и если бы он никогда с ней не встретился, все могло бы пойти иначе.
Он повернулся на бок, потом сел и поморщился. Ныли и болели все мышцы. Он ст
ановился старым и дряхлым. Силами он был крепок как никогда. Более того, с
годами они лишь возрастали. Но тело слабело. Он уже не мог ходить без боли,
и если не наводил на себя подкрепляющее заклинание, руки тряслись даже т
огда, когда он держал предмет не тяжелее ручки для письма.
Изабелла не изменялась.
Он посмотрел на нее, лежащую рядом на старой медной кровати. Она оставала
сь такой же юной, как всегда, кожа была гладкой, как алебастр, лицо сохраня
ло ту прежнюю дикую красоту, которая так покорила его на дороге в районе Ш
айенна много лет назад. Во сне она стянула с себя покрывало, подставив све
жему ночному воздуху обнаженные груди Ч округлые, идеальной формы, с го
рдо торчащими сосками… Ему до сих пор не приходилось встречать столь уди
вительно выглядящей, женщины.
Он уже понял, что она не такая, как он. В ней было нечто отличное, нечто больш
ее.
Нечто злое.
Ему потребовалось немало времени, чтобы признать это. Даже после того, ка
к она избавилась от большинства его первой группы, даже после того, как ум
ерли другие, он упорно не хотел возлагать на нее вину. Он любил ее. Или дума
л, что любит. А вместе с любовью возникало не только инстинктивное желани
е защитить ее, но и добровольная слепота к ее недостаткам, которая мешала
ему увидеть то, что было очевидно для многих других.
И когда нормальные люди попадали в их регион, когда она начинала чистки и
гонения, когда она начала устраивать сожжения на костре, он все еще отказ
ывался признавать, что происходит, хотя в ночные часы, которые проводил в
одиночестве, без нее, страшно мучился всем этим, теряясь в догадках, являе
тся ли та Изабелла, которую он видит, настоящей, или это просто идеализиро
ванный образ, который застит ему глаза и не дает признать правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115