Это была официальная депеша.
- Господин принц! - произнес гонец. - Его величество король Кастилии
и Леона Альфонсо Тринадцатый с прискорбием извещает ваше высочество о
смерти своего августейшего отца, нашего возлюбленного государя дона
Фернандо.
Филипп молча взял пакет, сломал печати, извлек письмо и бегло
ознакомился с его содержанием, которое, если отбросить всю словесную
шелуху, сводилось к нескольким лаконичным фразам. Филиппу, конечно, было
жаль покойного короля, но нельзя сказать, что это известие слишком уж
огорчило его. Он никогда не питал особой симпатии к Фернандо IV, а с
некоторых пор перестал и уважать его.
Тем временем к Филиппу подошли отец и брат (то бишь, архиепископ). Он
отдал Габриелю прочитанное письмо и сдержанно сообщил:
- Неделю назад умер король Кастилии.
Все присутствующие перекрестились.
- Это был выдающийся государь, - произнес герцог с неожиданной
грустью в голосе. Он подумал о том, что покойный король был всего лишь на
четыре года старше него.
- Да, - согласно кивнул Филипп. - Это большая потеря для всего
христианства. Мир праху его.
- Вечный покой даруй ему, Господи, - добавил архиепископ.
- Дон Альфонсо опять вынужден воевать, - сказал Филипп. - Теперь с
Португалией. Еще зимой граф Хуан отказался платить налоги в королевскую
казну и не предоставил свое войско для похода против Гранады. А вот
недавно провозгласил Португалию независимым от Кастилии королевством. Себя
он, понятное дело, назначил королем, правда, так и не нашел епископа,
который согласился бы его короновать.
- Об этом конфликте я слыхал, - сказал герцог. - Португалии не
терпится последовать примеру Нормандии. Но граф Хуан не учел одного -
Кастилия Фернандо Четвертого, это не Франция Филиппа-Августа Третьего. Так
что же намерен предпринять новый король, Альфонсо Тринадцатый?
- Он собирается подавить мятеж, пока он не перерос в гражданскую
войну и...
- И пока на сторону графа не встали иезуиты, - понял герцог. - Дон
Альфонсо обратился к тебе за поддержкой?
- Самое странное, что нет, - ответил Филипп в некотором недоумении. -
Он лишь сообщает о смерти дона Фернандо и о своем решении навести порядок
в Португалии, а также выражает пожелание, чтобы в случае необходимости
рыцари Кантабрии немедленно собрались под знамена Леона.
- Вполне законное желание, - признал герцог. - Видно, дон Альфонсо
уверен в собственных силах и не хочет вовлекать в конфликт третью сторону.
Что ж, тем лучше для нас.
Филипп кивнул, хотя сам сомневался в этом.
- Король просит дать письменное распоряжение сенешалю Кантабрии вновь
снарядить войско, что я сейчас и сделаю.
Герцог одобрил решение сына и вместе с архиепископом и падре Антонио
поспешил встречать папского легата, кардинала Энцо Манчини, который как
раз выходил из носилок.
- Любезный, - обратился Филипп к гонцу. - Когда ты предполагаешь
отправиться в обратный путь?
- Желательно завтра на рассвете, монсеньор. Меня предупредили, что
дело не терпит отлагательства. - И перейдя на арабский язык, который
Филипп выучил в Кастилии, он добавил: - У меня есть еще одно поручение,
господин. Неофициальное.
- Какое?
- Письмо от известного вам лица. Король об этом ничего не знает.
Филипп настороженно огляделся вокруг себя. Отец стоял поодаль и
разговаривал с папским легатом, но время от времени искоса посматривал на
него. Дворяне и слуги, мигом сообразив, что речь идет о чем-то сугубо
конфиденциальном, деликатно поотступали на несколько шагов. Зато Эрнан,
который, проходя мимо, расслышал последние слова гонца, тотчас оказался
рядом с Филиппом.
- Тайный сговор с эмиром, а? - спросил он по-арабски, и губы его
растянулись в хитрой усмешке.
- Не паясничай, дружище! - огрызнулся Филипп, невольно краснея; он
догадывался, от кого было письмо. И к гонцу: - Ну, давай, любезный!
Тот ловко извлек из кармана ливреи небольшой пакет, который Филипп
сразу же спрятал в пышных складках своей мантии, даже не взглянув на него.
Проверив на ощупь рельефные очертания печати, он убедился, что догадка его
верна.
Филипп поманил к себе Габриеля и поручил его заботам гонца. Первый
дворянин принца пригласил своего подопечного следовать за ним; к их
компании присоединился Эрнан с явным намерением взять кастильца в оборот и
выведать у него самые свежие толедские сплетни. Между тем Филипп подошел к
отцу и группе прелатов.
- Милостивые государи, - сказал он. - Прошу великодушно простить
меня, но, к сожалению, я вынужден покинуть вас - имею неотложную
корреспонденцию.
- О да, конечно, - согласился герцог, отойдя с Филиппом в сторону. -
Государственные дела не дают нам покоя ни днем, ни ночью... Гм. Это в
равной степени относится и к делам любовным... Да что ты смущаешься,
словно невинная девица! - добавил он с понимающей улыбкой. - Вот уж не
думал я, что знаменитого сердцееда дона Фелипе из Кантабрии можно так
просто привести в замешательство... Ну, ладно, ступай разбирайся со своей
корреспонденцией, а я тем временем немного отдохну. Когда же освободишься,
непременно зайди ко мне. Есть одно дело, также не терпящее проволочек, а в
следующие несколько дней нам вряд ли представится случай спокойно
потолковать. Там, - герцог неопределенно махнул рукой, имея в виду город
за внутренними стенами замка, - уже начались оргии. У нас вскоре будет то
же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88