Епископ Перпиьянский прикрепил
к его ногам золотые шпоры и тут же снял их, а епископ Ортезский повесил
ему на шею массивную золотую цепь с большим усыпанным драгоценными камнями
крестом. Архиепископ благословил меч - символ военного могущества, некогда
принадлежавший Филиппу Воителю, и обратился к его потомку со следующими
словами:
- Вручаю тебе меч сей с благословением Господним, дабы защищал ты имя
Христово от неверных, еретиков и осквернителей, охранял свою страну,
власть в которой дана тебе Богом, от внутренних и внешних врагов и
поддерживал мир среди своих подданных.
Накануне Филипп недолго думал, кому быть новым главнокомандующим
беарнского войска - да тут, собственно, и думать было нечего.
- Великолепный и грозный сеньор Эрнан де Шатофьер, граф Капсирский,
коннетабль* Беарна! - объявил Габриель.
Важной походкой Эрнан приблизился к алтарю, принял из рук Филиппа
меч, поцеловал головку его эфеса и, преклонив колени, положил его на
престол.
Преподобный отец Антонио, который, наспех уладив свои дела в Толедо,
связанные с передачей прихода церкви святого Иосифа другому священнику,
успел все-таки прибыть в Тараскон в самую пору, чтобы принять участие в
церемонии коронации в качестве нового канцлера княжества, достал из
инкрустированной шкатулки княжеский перстень с печаткой и передал его
архиепископу. Марк надел этот перстень на палец Филиппу, затем вложил в
его правую руку скипетр суверена, а в левую - жезл правосудия. Филипп
опустился на колени перед алтарем.
Также преклонив колени, архиепископ взял из дарохранительницы золотую
княжескую корону, увенчанную большим рубином, а Габриель де Шеверни тем
временем начал вызывать присутствовавших на церемонии могущественных
вельмож Беарна и Балеар:
- Великолепный и грозный сеньор Гастон, граф Альбре!
К Филиппу подошел самый могущественный из его подданных и его
двоюродный брат.
- Великолепный и грозный сеньор Робер, виконт де Бигор!
Это был отец его друга, Симона де Бигора. Сам же Симон стоял поодаль
и только тем и занимался, что исподтишка толкал локтем свою жену, г-жу
Амелину Альбре де Бигор, которая не отводила от Филиппа сияющих глаз.
- Великолепный и грозный сеньор Филипп, граф Арманьяка! - продолжал
вызывать Габриель. - Великолепный и грозный сеньор...
Девять могущественных вельмож Беарна и Балеар стали полукругом перед
алтарем, и тогда архиепископ возложил корону на чело Филиппа.
- Венчает тебя Господь! - раздались под сводами древнего собора слова
прелата.
Девять вельмож по очереди прикоснулись к короне, присягнув тем самым
на верность своему новому государю. Архиепископ помог Филиппу подняться с
колен, повернулся с ним к пастве и торжественно провозгласил:
- Господа! Перед вами ваш принц Филипп, законный правитель Беарна и
Балеарских островов, венчанный на княжение Господом Богом нашим. Да
здравствует принц!
- Да здравствует принц! - хором повторили девять вельмож.
- Да здравствует принц! - подхватили остальные подданные
Филиппа-старшего и Филиппа-младшего.
Вновь загудели колокола собора, и вновь их медный перезвон понесся
все дальше и дальше, распространяясь, казалось, на весь мир.
В сопровождении прелатов, могущественных вельмож, великолепного
коннетабля, канцлера и свиты своих дворян Филипп направился к выходу из
собора, где его ждала ликующая толпа простонародья и мелкопоместного
дворянства. Длительная и изнурительная церемония коронации порядком
утомила его, и все его тело ломило от усталости, однако держался он гордо
и величественно, всем своим видом изображая бодрячка. Это был день его
торжества, день его победы: за полмесяца до исполнения ему двадцати одного
года, Филипп Аквитанский, прозванный Красивым, третий сын герцога, стал не
просто владетельным князем - но и суверенным государем.
На полпути к выходу взгляд Филиппа случайно... впрочем, не так уж и
случайно встретился с ясным взглядом самой прекрасной из всех
присутствовавших в соборе женщин - Амелины. Он украдкой улыбнулся ей, а в
голову ему пришло несколько ну совсем неуместных в этом святом месте и в
этой торжественной обстановке мыслей. Вот одна из них, пожалуй, самая
невинная:
"Когда-то я бежал от тебя - но теперь не убегу. Теперь ты, милочка,
никуда от меня не денешься..."

12. НЕПРИЯТНОЕ ИЗВЕСТИЕ
В толпе придворных и слуг, встречавших праздничную процессию на
площади перед дворцом, Филипп сразу заприметил здоровенного детину, чье
помятое, пропитанное пылью и потом, забрызганное грязью платье неприятно
контрастировало с нарядными одеждами остальных присутствующих. На груди
его ливреи были вышиты геральдические замки Кастилии и львы Леона.
Присмотревшись внимательнее, Филипп признал в нем штатного гонца
кастильского королевского двора, парня, славившегося своей необычайной
выносливостью. Однако сейчас этого выносливого парня здорово пошатывало от
усталости; казалось, он едва держится на ногах.
"Черти полосатые! - озадаченно подумал Филипп. - Что же стряслось?
Неужели..."
В ответ на пытливый взгляд гонца он утвердительно кивнул и спешился.
Гонец подошел к Филиппу, снял шляпу и опустился перед ним на одно колено.
В руке он держал внушительных размеров пакет, скрепленный пятью
королевскими печатями - четырьмя малыми в углах и большой гербовой
посередине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88