– Синьорина Роза права, – вмешался Клементе.– А мне увеличили зарплату, – сообщила Роза. – У Клементе работа есть. Наш бюджет даже не пострадает. Ты же скоро получишь место…– Не в этом дело, – помрачнел Пьер Луиджи. – Браться за любую работу – значит согласиться на жалкую зарплату. Работа чертежника не просто мне нравилась, она позволяла спокойно смотреть в будущее. Но американцы хорошие места приберегают для себя. И, на мой взгляд, это справедливо, – добавил он.– Но им же нужны хорошие специалисты, – сказала девушка. – И они не упустят такого замечательного чертежника.Радужные перспективы, что рисовала Роза, были весьма далеки от того, что она думала на самом деле. Конечно, Пьер Луиджи прав, а при мысли о том, что придется провести еще год в этом квартале, Розе становилось тошно.Кто-то робко постучал в дверь, и они прервали беседу. Первый раз за те месяцы, что провели они в Америке, гость постучал к Дуньяни. От неожиданности они даже забыли об увольнении Пьера Луиджи.Открывать пошел Клементе. На пороге появился молодой человек и произнес с сильным сицилийским акцентом:– Извините за беспокойство, но я должен заплатить долг.Роза его узнала. Перед ней стоял Руджеро Летициа и протягивал большую дымящуюся керамическую супницу, от которой тянулся аппетитный запах.Пьер Луиджи и Клементе в ожидании объяснений уставились на Розу.– Садитесь, синьор Летициа, – пригласила девушка.– Рагу по-сицилийски, – объяснил Руджеро, поставив супницу на стол. – Моя мать сделала специально для вас. И для вашей семьи, – добавил он, улыбнувшись Пьеру Луиджи и Клементе.– Не стоило так беспокоиться, синьор Летициа, – сказала Роза.Молодой человек, под стать своей фамилии, оказался веселым и беззаботным, и это настроение передалось Розе.– Может, и нам объясните причину этого визита, – вмешался Пьер Луиджи.Роза извинилась и вкратце рассказала, что случилось утром.– Выпейте с нами, – дружески предложил Пьер Луиджи.– С удовольствием приму ваше приглашение, – торжественно заявил Руджеро.У этого сицилийца была подвижная физиономия симпатичного мошенника.Завязалась оживленная беседа, продолжавшаяся до позднего вечера. Говорили об эмигрантах, о работе, о перспективах.– Автомобильная промышленность развивается гигантскими шагами, – сказал Руджеро. – В Штатах уже двести шестьдесят семь заводов. Самые крупные – заводы Форда. За полгода продано пятьсот тысяч машин модели «Форд-Т». Я тоже связан с автомобилями. Работаю в небольшой авторемонтной мастерской.– Но кое-где фирмы закрываются. Компания «Игл», где я работал, объявила о банкротстве, – пожаловался Пьер Луиджи.– Хоть и называется «Игл», да полетала недолго, – пошутил сицилиец. – Но если тебе нравятся моторы, – продолжал он, переходя на «ты», – то есть кое-что получше автомобилей.Роза, Пьер Луиджи и Клементе с неослабным вниманием слушали Руджеро Летициа. В Первую мировую войну он служил механиком, едва избежал смерти, а теперь подрабатывал по воскресеньям – пилотировал самолет типа «Блерио» 1912 года выпуска. Самолет принадлежал некоему Джонатану Финчу, владельцу аттракционов в Луна-парке на Стейтен-Айленде.– Так вы летаете? – с восторгом спросила Роза.– Летаю. И даю возможность любому желающему испытать удовольствие от полета за скромную сумму в два доллара.– Такое возможно только в Америке, – сказала Роза.В распахнутые окна лился теплый ночной воздух, доносились голоса соседей, искавших прохлады на улицах и пожарных лестницах.– Хотите, поедем в воскресенье со мной? – предложил Руджеро.– Мы? – переспросила Роза.Она боялась, что грезы о потрясающем приключении могут развеяться как дым.– Конечно, вы, друзья!Он обращался ко всем присутствующим, но было ясно, что приглашение касается прежде всего Розы.– Вы будете гостями воздушного всадника Руджеро Летициа. Завтра как раз воскресенье.– Надо подумать, – остудил общий восторг Пьер Луиджи.– Но в Бенде дышать нечем. На Стейтен-Айленде – зеленые луга, на набережной стоят ветряные мельницы, воздух чистый. Там спокойно пасутся коровы, позванивая колокольчиками.Хитрый сицилиец, рассказывая, даже не взглянул на Розу. Он обращался только к Пьеру Луиджи, и тот, пленившись неожиданно обретенным другом, позабыл об увольнении.– О работе будем думать в понедельник, – решил за всех старший брат. – Завтра с нашим другом Летициа едем на Стейтен-Айленд.Роза и Клементе промолчали, но в душе очень обрадовались.А Ивецио так и продолжал лежать в углу на кровати, уставясь в потолок. Глава 4 После долгого, трудного разбега самолет «Блерио» 1912 года, бросив вызов закону всемирного тяготения, взлетел над готической колокольней методистской церкви на Стейтен-Айленде. Хрупкий воздушный аппарат поднял в воздух Розу, и она испытала то же ощущение, что и в объятиях доктора Канци: опьяняющее наслаждение. Месяцами она жила одиноко, жила только надеждой, а теперь ощутила радость жизни, чувственное наслаждение, сладкое волнение.– Посмотри вниз, – крикнул Руджеро Летициа, показывая на землю рукой.Ветер унес прочь его слова, заглушаемые ревом моторов.В это воскресное утро небо было ясным и безмятежным, как улыбка ребенка, и мир сверху казался картинкой из книжки для маленьких. Мир выглядел улыбающимся и невинным, напоминая пейзаж игрушечных яслей, что ставят в семьях на комод под Рождество. Луга – словно из кусочков зеленого шелка, речка – из серебряной фольги, стеклянный пруд. Еще виднелись Луна-парк, карусели, коровы на пастбище и ветряные мельницы, смотревшие на безбрежный простор Атлантического океана.Руджеро Летициа поднимал свою механическую стрекозу все выше, широкими кругами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126