У нее было много оснований, чтобы принять предложение Руджеро Летициа, не хватало лишь одного, на котором держится брак, – любви.И сейчас, несмотря на всю свою решительность и амбиции, она была лишь молоденькой, растерянной женщиной, насмерть перепуганной перспективой брачной ночи. Супружеская постель не внушала ей, как матери, тяжелых мыслей о сексе и грехе, о наслаждении и раскаянии; не думала Роза пока и о детях. Свадебное ложе внушало ей лишь страх. Любовь в памяти Розы была связана с объятиями в сене, где Стефано Канци подарил ей наслаждение и возможность ощутить себя женщиной.Будет ли ей так же хорошо с Руджеро Летициа? Роза надела ночную рубашку из креп-сатина цвета розового дерева, с крылышками вместо рукавов и глубоким вырезом на спине. Это одеяние, напоминавшее скорее вечернее платье, преподнесли ей бывшие коллеги из универмага «Купер и Тейлор». Она была в домашних шлепанцах на каблучке, отделанных страусиным пухом. Роза тщательно расчесала черные кудри и взглянула в зеркало. На нее смотрела очень красивая, очень испуганная и неуверенная в себе женщина. Роза не ощущала никакого желания, которое могло бы смягчить терзавшее ее чувство вины и оправдать хладнокровно принятое решение. Раньше ей все казалось ясным и понятным, а теперь неожиданно усложнилось и запуталось.Руджеро осторожно постучался в ванную:– Роза… с тобой все в порядке?Задумавшись, она не обратила внимания на то, что прошло уже немало времени.– Все прекрасно, – ответила она и открыла дверь.Лампа под абажуром мягко освещала комнату. Легкий ветерок касался занавесок, а от Розы исходил аромат «Арпеджио».– Ты такая красивая! – произнес Руджеро.Муж стоял у открытого окна и курил.– Я просто кажусь тебе красивой, – улыбнулась Роза.– Нет, – возразил Руджеро. – Ты прекрасна, умна, добра и воспитанна.Руджеро Летициа до сих пор не понимал, за что судьба подарила ему эту необыкновенную женщину.– А больше у меня достоинств нет? – шутливо спросила Роза, обнимая мужа.У Руджеро дрожь пробежала по телу.– Я люблю тебя, Роза, – произнес он, выбрасывая окурок за окно.– Не делай так, ты же не в Бенде, – упрекнула его жена.– Да, конечно, – признал Руджеро и покраснел.– Будь внимательней!– Ладно. Вижу, в Виллидже свои правила.– Респектабельность налагает определенные обязанности. Вроде пепельницы…– Или пижамы, – улыбнулся он, намекая на свое бело-голубое ночное одеяние. – Тот беспорядок, что царил на Малберри-стрит, имел свои преимущества.– Когда-нибудь мы переедем в богатый квартал, – уверенно заявила Роза. – Тебе следует научиться хорошим манерам.– Я уже и так в раю, – сказал Руджеро, обнимая жену. – Почему ты выбрала именно меня, Роза?– По-моему, это я – твоя добыча, – отшутилась она.Руджеро Летициа вовсе не ощущал себя ухватившим добычу охотником. Всю жизнь он относился одинаково к женщинам и к моторам, а теперь он чувствовал робость, точно юноша, впервые оказавшийся с женщиной. Нежные руки вокруг шеи, благоухание «Арпеджио», аромат женщины у самых губ – все сулило Руджеро райское блаженство.– Ты будешь со мной нежен? – прошептала ему на ухо Роза.– Я буду самым нежным из мужей, – пообещал Руджеро.В постели он попытался сдержать собственное нетерпение, а Роза тщетно старалась скрыть свою холодность. Для него брачная ночь началась с торопливого, лихорадочного удовлетворения желания, для Розы – с неизбежной, неприятной близости. Руджеро ожидал встретить хрупкую преграду девственности и не встретил, а Роза ломала голову, как скрыть правду. Вот-вот он спросит, почему она так легко приняла в себя мужчину. И Роза искала оправдания…Страшный момент наступил сразу же, как только успокоилось тяжелое дыхание и стихли конвульсии оргазма. Роза сделала вид, что совершенно обессилена. Она отодвинулась от мужа и повернулась к открытому окну. Руджеро Летициа чувствовал себя оскорбленным и униженным. В памяти у него всплывали сентенции насчет женщин, что были в ходу у мужчин-сицилийцев. «Если женщина выходит замуж не девственницей, значит, она – шлюха, – говаривал его отец. – Легла с кем-то до тебя, ляжет с другим и после тебя. Девственность – знак женской чести. Когда мужчина обнаруживает, что по его пути уже кто-то прошел, он должен поступить как мужчина».Что это значило – «поступить как мужчина»? Выгнать из дома очаровательное создание, избравшее Руджеро спутником жизни? Руджеро испытывал такое желание, хотя и жил в самой свободной и раскрепощенной стране в мире, притом в 1920 году. Он прекрасно понимал, что судьба подарила ему умную, привлекательную жену, о которой любой мужчина может только мечтать. Почему, почему она предала его и теперь поставила перед жестоким выбором? Он сел на постели, зажег в темноте сигарету.– Не надо так воспринимать это, – спокойно, словно утешая мужа, произнесла Роза.– А как я должен, по-твоему, это воспринимать? – глухо отозвался Руджеро.Но он был доволен, что она первая сломала лед молчания.– Надо примириться…Руджеро вскочил с кровати. Сначала оскорбления, а теперь насмешки?!– С чем, с чем я должен примириться?– С тем, что не все мужчины устроены одинаково…Руджеро растерялся.– Что же, по-твоему, во всем виноват я? – взвизгнул он.– Я рассчитывала, что ты избавишь меня от унизительных объяснений. Если тебе так уж надо скрыть собственное, собственную… – Роза старалась найти верное слово и наконец подобрала такое, которое ей понравилось: – Твою собственную несостоятельность…Руджеро охватило бешенство.– Что? Что ты у меня обнаружила?– Будь добр, не повышай голоса.Роза тоже встала с кровати.– Ты ведешь себя грубо и вульгарно, – упрекнула она мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126