– Ситуация очень сложная, мадам.Понс взглянул на Розу сквозь толстые стекла очков, ожидая, какова будет ее реакция. Роза спокойно, с королевским достоинством, сидела в инвалидной коляске.– Ну, дорогой, не стоит преувеличивать, – без всякого волнения произнесла она, поглядывая в окно на миланские крыши.Эмиль Понс, вице-президент корпорации «Заводы Руасси», выпускник Массачусетского технологического университета, как и Риккардо, прилетел в Милан из Женевы, предварительно созвонившись с Розой.– Так в чем проблема, Эмиль? – спросила Роза, дружески похлопав его по коленке.– Я разговаривал с Риккардо, вашим сыном.– Это мне известно.– Синьор Летициа хочет нас разорить.Роза поправила прядь, выбившуюся из прически, и небрежно уточнила:– И это все?– Я плохо объяснил, мадам?Понс не осмеливался спросить, правильно ли поняла Роза его слова.– Я поняла, давайте перейдем к делу.Понс открыл «дипломат» и принялся вытаскивать документы из папки.– Нет, – остановила его Роза. – Никаких бумажек. Я их терпеть не могу. Лучше слова… и факты.– Хорошо, – ответил Понс и прокашлялся. – Транснациональный банк требует немедленного возврата предоставленных вам кредитов. Тех сумм, что послужили для укрепления «Заводов Руасси». Вы знаете, речь идет о миллиардах. Вот суть дела. Вот факты, мадам.Роза улыбнулась.– Суть дела в том, что таково требование моего сына, – сказала она. – У Риккардо дела плохи. Чтобы спасти свою фирму, он должен избавиться от «Заводов Руасси». И поэтому требует возвращения одолженных миллиардов. Он уверен, что нам придется отступить и поле битвы останется за ним. Короче, умри ты, чтобы жил я.Логика Розы была безупречна.– В каком-то смысле вы правы, мадам, – развел руками Понс.– А вы, мальчик мой, хотели бы узнать, в состоянии ли я выполнить требование сына.Роза рассуждала совершенно спокойно, словно вся эта история ее не касалась. На ней был розовый свитер ангорской шерсти, на шее – ожерелье из розовых топазов и бриллиантов, оправленных в золото, песцовая накидка прикрывала ноги. Понс чувствовал нежное благоухание ее духов «Арпеджио». Роза Летициа выглядела невероятно молодо.– Да, мадам, – подтвердил француз. – Именно это мне и хотелось бы узнать.– Ответ утвердительный, – заявила Роза.– Утвердительный? – переспросил Понс.Он даже переменился в голосе и лице.Роза торжествующе улыбнулась.– Я из этих миллиардов не растратила ни гроша, – объяснила она. – Я их перевела в доллары.– В доллары?– Много лет назад, только начиная операцию, я предложила банку гарантии в долларах в обмен на ассигнования, необходимые для «Заводов Руасси».– Я правильно понял?– Правильно, мальчик мой, – подтвердила Роза. – Доллар постепенно поднимался в цене, и теперь сумма почти удвоилась. Мы, ничем не рискуя, можем расплатиться, а «Заводы Руасси» так и останутся вилами в бок Риккардо Летициа.Француз громко, от души расхохотался.– Да это же обман! – с восторгом заявил он.– Обман, – согласилась синьора Роза.Она склонилась к нему и доверительно, словно сообщая тайну, добавила:– Обманывать – моя профессия. Я от этого молодею. Много лет назад я начала свое дело с колоссального обмана. ОБМАННью-Йорк – 1920-й Глава 1 Роза поднималась по Малберри-стрит; вокруг орали женщины, визжали дети, зазывали покупателей уличные торговцы. Мостовая вся была загажена, отвратительно пахло отбросами. Жаркое июльское утро предвещало наступление нестерпимо душного дня.У поворота в переулок вонь стала еще сильней. Роза зажала рот платком, боясь, что ее вырвет. Она утешалась тем, что скоро они переберутся в Гринвич-Виллидж, а там есть и деревья, и цветы, и пахнет травой. Девушка была одета по последней моде и странно смотрелась на бедной улице. На ней была бежевая блузка с вырезом-лодочкой и юбка в складку, открывавшая стройные ноги, на голове – изящная шляпка из таиландской соломки.Этой ночью Роза почти на спала. Жара стояла уже две недели, и в Бенде люди мучились на забитых народом улицах, где царили нищета, скученность и отчаяние.Незадолго до рассвета произошел несчастный случай: женщина, спасаясь от жары, легла с младенцем спать на площадке пожарной лестницы. Лестница рухнула, и мать с ребенком разбились.– Оба – покойники, – констатировал полицейский, вызванный к месту происшествия.В архиве полиции было полно протоколов, сообщающих о подобных же случаях. Власти осуждали «этих дикарей», не думавших об элементарных правилах безопасности.Большинство «дикарей», столь неразумно подвергавших риску собственную жизнь и жизнь невинных детей, приплыли в великую страну на корабле издалека, спасаясь от нищеты. Некоторые уже несколько лет работали в Америке, кое-кто – несколько месяцев, как Роза. Получили они далеко не то, к чему стремились. Но ни трудности, ни отчаяние, ни смерть не могли убить надежду.– Эй, красавица! Что скажешь насчет этой рыбки? Я поймал ее специально для тебя!Молодой улыбающийся торговец рыбой, смуглый, темноволосый, протягивал ей скумбрию, выловленную, похоже, в незапамятные времена. Предложение звучало явно двусмысленно.Роза отвернулась. Ей надоело назойливое внимание мужчин. Правда, синьорину Дуньяни в Бенде уважали, хотя в этом квартале, населенном преимущественно выходцами из Южной Италии, Роза шокировала многих: она ходила везде одна, носила юбки до колен, тонкие чулки и стриглась коротко, под мальчика. И в нищете нью-йоркского квартала, и в благоустроенном доме в «Фаворите» она совсем не обращала внимания на то, что подумают о ней окружающие. У нее была одна цель: выбраться из этого жалкого района как можно скорее, прежде чем она здесь сойдет с ума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126