– Вместе с весной, что пробуждается, полная надежд, в солнечных лучах, – торжественно процитировал он запавшие в его душу мысли, – грядут новые весны в Африке и в Испании и раздастся клич, зовущий к новым сражениям: да здравствует война!В глазах Розы мелькнуло презрение. Неуместное вмешательство сына, разгоряченного беседой и вином, оказалось тем предлогом, что она искала.– На мой взгляд, твой фанатизм жалок, – тоном, не допускающим возражений, заявила она Альберто. – А теперь прошу извинить меня, – обратилась она к остальным сотрапезникам, – у меня ужасная мигрень.Она встала из-за стола. Все поднялись, задетые этим резким высказыванием, которое Коррадино приписал искреннему пацифизму, сыновья – несуразной выходке Альберто, а Пьер Луиджи – женской тревоге, совершенно не связанной ни с войной, ни с пацифизмом, ни с воспитанием детей.– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросил Ричард.– Нет, – устало улыбнулась Роза. – Мне надо немного отдохнуть. Глава 4 Легкий морской бриз, ласкавший деревья в парке и цветы в саду, донес до Ричарда едва уловимый аромат французских духов. Ричард вдохнул этот чудный запах и понял: Роза где-то рядом. Темные тучи, гонимые ветром, наползали с запада. Гроза приближалась. Темнело, ярче засверкали звезды, и ожил свет луны. Ричард увидел Розу в конце аллеи, на гранитной скамье. Она сидела, полностью отдавшись своим мыслям, напоминая персонаж картин Анри Руссо. Роза обхватила колени руками, и высокий разрез шелковой туники обнажал ногу почти до бедра. Но она и не замечала то, что ее поза не очень-то подходит светской даме в вечернем платье. Ричард потушил ботинком сигарету, подошел поближе и увидел слезы у нее на глазах.– Почему ты плачешь, Роза? – спросил он, впервые называя ее на «ты» и протягивая платок.– Я не плачу.Роза встала, вытерла платком слезы и храбро солгала:– Что-то в глаз попало.– Мне жаль, если ты расстроилась из-за меня, – сказал Ричард, имея в виду неуместную апологию войны, произнесенную Альберто.– Все прошло, – улыбнулась Роза.Вечер гнал тучи в сторону Имберсаго. Половина неба еще оставалась залитой лунным светом, а другую, темную, уже прошивали насквозь молнии.– Тебя так пугает война? – спросил Ричард, осторожно обнимая ее за плечи.Он почувствовал, как женщина дрожит.– Ничего меня не пугает, – ответила Роза.– Но ты дрожишь, – сказал он, крепче сжимая ее в объятиях.– Нет, не дрожу, – отрицая очевидное, произнесла Роза.Она сгорала от желания отдаться объятиям Ричарда, но скорее умерла бы, нежели призналась в этом. Роза попыталась уйти, но Ричард, угадав ее намерения, закрыл ей рот поцелуем.Ее губы не ответили, но он почувствовал, что тело Розы затрепетало. Она могла справиться с собой, следить за своими словами и жестами, но не в силах была контролировать собственную плоть. Краска залила ее лицо, кровь быстрей заструилась в жилах, соски напряглись, горячо увлажнилось женское естество. Нависшая над ними гроза разразилась в душе Розы. Это было уже не беззаботное, легкое увлечение восемнадцатилетней девушки, не игра и не забава. Мужчина пробудил в ее душе бурю чувств. В ней проснулась могучая сила, что поддерживает продолжение рода, являясь источником жизни и желания. Буря, что клубилась над морем, воплотилась в женщине, и ветер, поднимавший высокие пенные волны, гудел в душе Розы.– Убирайся, Ричард Тильман! – приказала она.Но лицо и тело ее говорили совсем другое.– Прекрати, Роза, – произнес мужчина, сжимая ее в объятиях.– Я тебя выгоню из дому, – пригрозила Роза. – Тебя выставят из страны!– Кричи! – с вызовом сказал Ричард. – Зови на помощь! Прибегут слуги, вызовут полицию. Что же ты не зовешь никого?Первые капли дождя упали на их разгоряченные лица.– Потому что умираю от желания, – призналась наконец Роза.Совсем рядом вспыхнула молния, загрохотал гром, и полил дождь. Аромат мокрой земли и грозы, нежное благоухание духов «Арпеджио», запах сплетенных тел, запах любви и плоти кружил им головы.– Пошли в дом, – сказал Ричард.– Нет, я хочу тебя здесь, сейчас.Ричард прильнул к ее губам и почувствовал, как затрепетала женщина, принимая его в себя.С балкона виллы донесся голос Клементе:– Синьора Роза!Шум дождя заглушил слова дворецкого.– Нам надо возвращаться, – задыхаясь, прошептал Ричард.– Не останавливайся, прошу, – хрипло ответила Роза.– Нас будут искать.– Ну и что, не хочу, чтобы это наслаждение кончалось.Крик женщины, испытавшей впервые настоящий оргазм, смешался с рокотом грома. Роза в изнеможении застыла в объятиях мужчины.– Отнеси меня домой, – попросила она.А дождь лил все сильней и сильней. Глава 5 Самолет получился изящным, красивым, устремленным ввысь. Он напоминал серебряную стрелу. А луком, запускавшим стрелу в небо, служил реактивный мотор, спроектированный Пьером Луиджи. Вторая в истории итальянской авиации воздушная машина без традиционного винта получила название «Дуньяни-один». Самолет совершенно секретно строили в цехах корпорации; Пьер Луиджи десять лет работал над этой машиной. Получился настоящий шедевр, во многом превосходивший первый итальянский реактивный самолет, спроектированный инженером Кампини и получивший крещение в воздухе всего несколько дней назад.– Фирма «Капрони» обогнала нас на самом финише, – расстроился Пьер Луиджи.– Идея реактивного самолета носилась в воздухе, – утешала брата Роза.В это ясное августовское утро она выглядела прекрасной, как никогда. В воздухе чувствовалась приятная прохлада, яркие краски лета радовали глаз.– Говорят, что немцы уже запустили реактивный самолет, – заметил Пьер Луиджи.– Не исключено, – откликнулась Роза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126