***
ТЕМНИЦЫ
Бывают разные. В данной главе описывается темница-яма с единственным отверстием – в потолке. По-французски такие темницы называются «oubliette», от глагола «oublier» – «забывать».
***
– Просто не верится, – промычал я, блаженно жуя… скажем так, то, что я жевал. Из чего состояло это кушанье, я не знал, не знаю дотоле и предпочитаю не узнавать. – Просто не верится, что такое вправду бывает.
Осушив свой бокал с «вино», дон Вермишелли осторожно поставил его на стол – но бокал мигом перехватила Бэмби и вновь наполнила. Теперь я ясно видел, что в реальном времени Бэмби и Слонни – безусловно мужского пола, но хоть плачь, никак не могут разобраться со своей сексуальной ориентацией
– Просто не верится, – тупо повторил я.
– Во что «не верится»? – переспросил дон Луиджи. – Что я – суперпользователь с таким же интерфейсом? Неужели ты всерьез поверил, будто я позволю Максу Суперу иметь то, чего у меня нет?
– Нет, я о другом. – Покачав головой, я запихнул в рот еще порцию «цервеллы». – Мне не верится, что я вправду чувствую вкус этой виртуальной еды! Невероятно! Пальчики оближешь!
– Жуй с закрытым ртом, – посоветовал ДОНМАК .
Дон Вермишелли осушил очередной бокал и поставил его на стол.
– Ах, Макс, Макс. Возможно, теперь-то ты понимаешь, почему я стал тем, чем стал. – Он откинулся на спинку кресла (заскрипели и застонали гидравлические опорные механизмы), похлопал ладонями по своему невообразимо громадному животу и расхохотался добродушным смехом Санта-Клауса. – В реальном мире я каждый день пробегаю три мили, питаюсь одними овощами и все равно, стоит чуть расслабиться – мой вес переваливает за сто семьдесят кило! Но здесь – о-о! В «Раю» нет холестерина!
В этот момент к столику подбежала Слонни, неся на вытянутых руках огромную, источающую божественный аромат супницу.
– «Гранко ди маре ин цуппьера», – объявил дон Луиджи, подложил под свой четвертый подбородок салфетку размером с простыню и вооружился двумя вилками. – Маринованные клешни голубого краба! «Мандже»!
Не зазевавшись, я успел ухватить две-три клешни до того, как дон нырнул всупницу с головой. Заметив, что ДОНМАКУ ничего не досталось, я подцепил однуклешню вилкой и попытался переместить на его тарелку.
ДОНМАК загородил тарелку своей блестящей хромированной рукой, блокируй крабопередачу:
– Нет-нет, Макс. Ешь сам.
– Объелся? – поинтересовался я. Затем смерил взглядом его металлический панцирь и ярко выраженные клешни. – Или слишком похоже на каннибализм?
Вынырнув из супницы, дон Луиджи сообщил: – ДОНМАК ест не так, как мы. Он не чувствует вкуса этой еды, – и вновьпогрузился.
Положив крабовую клешню к себе на тарелку, я уставился на ДОНМАКА . –
По-моему, слишком глубоко ты в свою роль вошел.
– В суперпользователи выходят самыми разными путями, – тихо проговорилДОНМАК . – Я, к сожалению, сделал это по старинке, Проглотив последнюю клешню, дон Луиджи громко рыгнул и утерся салфеткой.
– Скромность ДОНМАКА безмерна, – пояснил он мне. – Он был одним из первых, одним из лучших. Во многих аспектах он нам всем приходится отцом.
Находиться в его обществе – высокая честь.
ДОН МАК пожал плечами – странный жест для звякающего при каждом движении робота в хромированном панцире.
– Причины тому не столь безобидны, как… Конец его фразы потонул в негодующих воплях. В наш уголок «Рая» ворвалась целая толпа народу.
– БОСС! – вскричал один из мальчиков-автоматчиков дона Вермишелли. – БЕРЕГИТЕСЬ! МЫ ПЫТАЛИСЬ ЕЕ ОСТАНОВИТЬ, НО… – Тут какая-то ужасная тварь ухватила мальчика за шкирку и, точно куклу, швырнула через весь зал.
Его безжизненное тело размазалось о бетонную колонну.
Тварь звали Элизой.
Еще пара мальчиков Вермишелли попыталась преградить ей путь. Им удалось дотронуться до нее – и немедленно сгореть в огне, вспыхнувшем от этого прикосновения. Третий, прокричав бессвязное предупреждение, поднял пистолет и выстрелил в ее поросший светлым пушком затылок. Пуля остановилась на лету – и, задымившись, упала на ковер.
Стрелявший был убит и превращен в случайное скопище электронов раньше, чем пуля долетела до пола.
Дон Вермишелли поднял руку, приказывая двоим уцелевшим мальчикам сдаться.
– Здравствуй, Элиза, «ма белла», – почтительно произнес он. – Что привело сюда столь обворожительную особу?
– Этот засранец, – ответила она, однозначно указав в мою сторону. И немедленно обрушила на меня свой – увы, столь хорошо знакомый мне – гнев. Сверкнули злые льдинки голубых глаз. – Значит, Макс, меня слушаться – ниже твоего достоинства? Я тебе ска-за-ла человеческим языком – не связывайся с этой сукой Амбер. Но нет, ты наверняка членом думаешь, а мозг атрофировался уже!
Пожав плечами, я улыбнулся. Похоже, моя улыбка была единственным оружием, против которого Элиза ничего не могла сделать:
– Милая моя, лапочка, ты сама всегда говорила, что все мужики – динозавры. Между ног у меня вторичный мозг.
– Г-р-р-р…! – Она начала было морфировать в свою клыкасто-когтистую ипостась, но – клянусь
Богом, я увидел, как по ее коже голубыми, трескучими электрозмеюками бегут волны преобразования текстуры, увидел – и одним касанием своих виртуальных пальцев остановил трансформацию ее правой руки! Почувствовав мое прикосновение, Элиза испуганно отпрянула – то ли я сделал ей больно, то ли она наши интимные отношения вспомнила – и вернулась к своему нормальному облику.
– Ну-ну, – процедила она, когда из ее ледяных глаз ушла тревога. – Ты еще и суперпользователем заделался, скотина.
Уперев руки в свои костлявые бедра, она надула губы и презрительно (но с глубоким отчаянием) фыркнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105