– О, я могла бы назвать не меньше девятисот тысяч причин. – Она уставилась на меня через оптический прицел, и ее лицо на миг смягчилось. – Ты и вправду думал, что я тебе заплачу остаток миллиона?
Я кивнул, нервно улыбаясь. Амбер потемнела лицом.
– Но можно передоговориться, – торопливо сказал я.
Покачав головой, Амбер сняла пистолет с предохранителя:
– Извини, поезд ушел, торги закончились. Немедленно отдай мне пленку.
Я замешкался. Ее красивое лицо превратилось в звериный оскал, она нажала на спусковой крючок – и моя правая коленка взорвалась, брызнув во все стороны кровью и костяными осколками. Я рухнул на землю, как заколотый бык. Виртуальная боль, должен заметить, была незабываемая.
– АТАС! – завопил я. Ноль реакции. Стиснув зубы, борясь с головокружением, я оторвал лоб от колючего гравия и попытался отыскать свои руки. Пара очаровательных сексапильных женских ножек в красных туфельках на шпильке, хрустя камешками, пересекла дорожку и остановилась буквально в нескольких дюймах от моего носа. Мне удалось перевалиться на спину.
– АТАС! – завопил я вновь. Опять блокировка. Ее вторая пуля размозжила мою левую коленную чашечку.
– Пожалуйста, отдай мне пленку, – капризно проворковала она. – Я так хочу.
– Вот! – выдохнул я, трясущейся рукой порывшись в кармане куртки и вытащив кассету. – Забирай! Пожалуйста!
– О, спасибо. Макс, – произнесла она, улыбаясь, и нагнулась за пленкой. Потом, приложив руку к подбородку, слегка покачала головой и провела пистолетом над моим бездвижным телом. – Решения, решения. В сердце или в пах? В сердце или в пах?
Я выставил вперед руки, точно они могли меня защитить. – НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!
Амбер приняла решение.
– В пах, – удовлетворенно заявила она. Убрала кассеты в карман, тщательно прицелилась, удерживая пистолет обеими руками, внезапно выпрямилась, побелела… нет, скорее, выцвела до старомодного ослепительно-белого цвета из монохромной гаммы и, исказив рот в беззвучном крике, растаяла.
Спустя десять секунд я впал в кому, и вокруг сгустилась тьма.
Кофеварка, надрываясь, распевала «Don't worry, be happy». Сильные руки схватили меня, подняли мое физическое тело с пола офиса фирмы «Компьютек» и бесцеремонно поставили на ноги. Воспоминания о виртуальной боли в коленках скоро отступили, уступая место вполне реальной боли в закрученных за спину и связанных кабелем руках. Связали, кстати, в двух местах – и локти, и запястья. Кто-то сорвал с меня шлемофон чуть ли не вместе с ушными раковинами. Тот же «кто-то» с подобной же осторожностью снял с меня видеоочки, но, черт бы его подрал, не соизволил удалить «проктопрод». Я сморщился от боли и яркого света, когда мой неведомый противник схватил меня за нижнюю челюсть и, используя ее как рукоятку, начал поворачивать мне голову туда-сюда. Ценой огромных усилий мои глаза вползли назад в глазницы и кое-как сфокусировались.
О, сладчайший Иисусе. Монстр. Из банды спорт-маньяков Маундс-Парка. Подарив меня злорадным, пронизывающим насквозь, оправленным в золотые колечки взглядом, он кивнул своему сородичу, сжимавшему мое левое плечо.
– Атличная дабыча! – Чуть повернув голову, он крикнул кому-то через плечо: – Эй! Астальных дваих нашлы, еще нет?
С лестницы появилась еще одна кучка спортманьяков.
– На крыше нету! – крикнул один.
– И внизу их нету! – добавил другой. – У жирной ни одного чемодана не осталось, и сейф стоит раскрытый и пустой!
Вожак вновь обернулся ко мне, опять подвигал мою голову из стороны в сторону, затем, отпустив мою челюсть, ласково потрепал меня по щеке.
– Ладно, хлавное, шамаго нужнахо фзяли. Вновь гнусно поглядев на меня, он ущипнул меня за щеку и налепил мне на шею трансдермальный пластырь.
– Ладно, ребяты, покатылы! Ток кофыварку эту прышыбыты, а? Фсе нерфы выматала!
Хоккейная клюшка из углеродного волокна опустилась на кофеварку, и песня на полуслове оборвалась.
В моей черепной коробке ворочалось несколько неясных мыслей. «Ле-Мат? Инге? Не здесь? Уцелели?» Да-да, я же не утверждаю, что мысли были гениальные.) Когда меня закатали в одеяло и вынесли на пожарную лестницу, наркотический пластырь уже начал действовать. Пересчитав головой ржавые ступеньки этой железной лестницы, я окончательно впал в состояние наиблагостной отрешенности. Помню, при виде моей безупречно отреставрированной и перекрашенной «тойоты» я подумал, что она никогда не была так прекрасна, как в миг, когда спортманьяки открыли багажник и запихнули меня внутрь. Обрамленный синим металлом, передо мной на миг появился монстр-вожак. Он улыбнулся мне:
– Што, Джек, нравытся, как мы тваю тачку атделалы? Пад золото, а?
Он захлопнул багажник.
Засорение. В смысле, медленное превращение всего вокруг в туманно-серую мглу – транквилизаторы, они…
…так действуют. Медленно-медленно я вынырнул из мглы. И первым делом обратил внимание, что руки у меня больше не связаны. Вторым делом я обратил внимание, что ремни интерфейса по-прежнему на мне, а «проктопрод» – э-э-э, во мне, в остальном же я абсолютно наг. В-третьих, я обратил внимание на сумасшедшую боль в голове и отнес ее на счет странного шлемофона, который сдавливал мои виски, точно гигантская скрепка. Закрыв лицо руками, я нажал на лоб, точно пытаясь затолкать пульсирующие от боли мозги назад в череп, и попросил у Бога одно из двух: либо смерть, либо таблетку аспирина. Пусть дарует мне то, что ему легче сотворить – я человек не капризный.
– Ваша Честь? – произнес необычный, скрипучий голос. – Полагаю, мой клиент приходит в себя.
Ценой больших усилий я разлепил глаза.
А увидев, где я нахожусь и в чьей компании, распахнул их шире некуда и резко привстал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105