Возможно, ты о нем даже слышал. Оно называется «пробка».
Докопавшись до глубинного смысла его слов, я захлопал глазами. Потом набрал в грудь воздуху и вздохнул:
– А-а-а…
– А теперь, если ты больше не хочешь проявлять невежество, – проговорил Ле-Мат, помахивая ЭКГ-ремнями и тюбиком с гелем-проводником, – пора и дело закончить.
Подняв руки кверху, я подставил Ле-Мату свое тело:
– Лепите ваши липучки. Док.
Спустя пятнадцать минут мой скальп и грудь были оклеены электродами, кабель монитора подключен к запасному каналу пояса-рации, и в окошечке на экране моего компьютера плясали четко видимые кривые моей сердечной и головно-мозговой деятельности.
– Вот видишь, Джек, – гордо указал на кривые Ле-Мат, – твоя биотелеметрия все время будет у меня на глазах. Я взял на себя вольность добавить кнопку тревоги: если вдруг хоть что-то задурит, просто нажму эту клавишу, – он ткнул в «F12», – программа вырубается, и ты опять в реальности.
Я кивнул:
– Ну а моя катапульта?
– «АТАС», что ли? Тоже работает. Только не забудь проорать это дело во всю глотку. Я подправил параметры, чтобы оно действовало лишь при громкости в сто три децибелы и выше. Твое счастье, что никто до сих пор не додумался виртуально замочить МАКСАСУПЕРА одним этим словечком.
М-да, в таком разрезе я об этом как-то не думал, но не мог не признать, что Ле-Мат прав. Слава Богу, признаваться в этом вслух было не обязательно.
Наклонившись к экрану, я ткнул в другое окошечко:
– Ну а это?
– Эхо-видеосвязь. Буду видеть все, что ты видишь.
– А это?
– Датчик сетевого графика. На тот случай, если эта лапочка, – он хлопнул по рации у меня за спиной, – запрограммирована на какую-нибудь гадость типа трансляции твоих координат.
Я обратил внимание на микровидеокамеру,, сидящую на левом боку монитора и нацеленную на кресло Ле-Мата:
– Значит, мне тебя будет видно?
– В верхнем правом углу твоего поля зрения будет окошечко со ставнями. Сможешь накладывать это дело, – Ле-Мат постучал по видеокамере, – на любую сцену.
Ле-Мат надел шлемофон.
– Слышно тоже будет – правда, не уверен, что сигнал шифруется.
– Значит, остерегаться телепатов?
– Именно.
В последний раз окинув взглядом экран, я обернулся к Ле-Мату:
– Ну что, пора, наверное…
– Нет еще, – помотал тот головой. – Последнюю часть подключить надо. – Улыбнувшись мне с самодовольным и снисходительным видом, гласившим, что с самого начала он держал джокера в рукаве, он отвесил изящный поклон и поднес к моим глазам…
– А, опять этот цилиндрик. Ты вообще разобрался, что это такое?
– А ТО! – гордо возгласил Ле-Мат. – Вашему вниманию предлагается тот единственный компонент, который и делает этот интерфейс революционной новинкой! Все, что вы видели до того, – лишь слегка улучшенные копии хорошо известных вам приборов, но это, сынок, нечто уникальное!
Я бестрепетно стоял, уперев руки в свои голые бока и разглядывая Ле-Матов козырь:
– Да неужели? Ну и что это такое?
– Джек Берроуз, – торжественно протянул Ле-Мат, – позвольте познакомить вас с… – он что-то открутил и стало ясно, что цилиндрик – всего лишь футляр, – познакомить вас с Мондиальским устройством дигитальной индукции! – Вынув пресловутое устройство из футляра, он помахал им у меня перед носом.
– Похоже на огурец, – заметил я, попятившись. – Большой розовый огурец, и пупырышки есть, и стебель.
– Ага! – отозвался Ле-Мат. – Сознаюсь, вид у него несколько… э-э-э… фаллический. Но это устройство разрабатывалось два года на средства от мультимиллионнодолларового гранта Общества поощрения искусств! Отныне вам будет недостаточно просто видеть и слышать виртуальную реальность! Это устройство при помощи технологии дигитальной нейроиндукции позволит вам ощущать, обонять и вкушать ее!
– Ну ладно, – пробурчал я. – Ты это все к чему?
– Я это все к тому, Джек, что перед тобой не просто заурядная виртуальная указка-стрелялка. Мондиальское устройство дигитальной индукции, – он снова помахал огурцом перед моим носом, а я отпихнул его руку, – это первый полностью отлаженный аналитически-танцевальный интерфейс! А-а.
– Звучит красиво, – заявил я. – Думаю, клубная тусовка его с руками оторвет. Еще круче, чем экстази.
Ле-Мат покачал толовой – но, к счастью, воздержался от лекции на тему «Врожденная узость кругозора».
– Ох, Джек, – сказал он вместо этого. – Боюсь, единственный способ тебя убедить – это подключить его, чтоб ты сам опробовал. Повернись.
Я замешкался. Ле-Мат покрутил в воздухе пальцем.
– ПО-ВЕР-НИСЬ, Джек. Я повернулся к Ле-Мату спиной, и он начал возиться с моей рацией.
– «Стебелек», как ты изволил выразиться, просто подключается во-о-от сюда, а устройство индукции просто вставляется в… в… – Тут он сунул розовый огурец мне в руку. – Подержи минутку, ладно?
Пробежав к рабочему столу, он зарылся в инструкции.
– Ага! – донеслось до меня.
Очень скоро раздалось новое междометие:
– Ого…
Прошла еще минута. – Охо-хо-хо-хо…
Я обернулся. Ле-Мат, выпучив глаза, пялился в инструкцию и потирал лоб с таким видом, точно у него дико болела голова.
– Пардон? – окликнул я его. Ле-Мат поднял глаза.
– Ась? Что, Джек? – и попытался улыбнуться, Улыбка вышла страхолюдная.
– Ты мне не соизволишь объяснить, что случилось?
Ле-Мат покосился на инструкцию, хлюпнул носом и вновь попытался улыбнуться. – Ну-у… Понимаешь, Джек, я тут, кажется, как бы это…
– Ну, что ты такого сделал?
– Ну-у… Я, знаешь, упустил из виду одну мелкую деталь…
Мое терпение истощалось. А чего еще ждать, когда ты одет под кибернетического трансвестита и держишь в руках тринадцатидюймовый электронный огурец?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105