— слова пылко сорвались с губ Пенелопы.
Он моргнул.
— Вообще-то, я шутил, хотя, это кажется довольно удачной мыслью.
— Я смогу организовать вам лестницу, — сказала Элоиза, складывая вместе руки, — Так, чтобы ты смог забраться в ее комнату, и выкрасть Пенелопу.
— Там рядом растет дерево, — проговорила Пенелопа, — У Колина не должно возникнуть никаких трудностей.
— Господи, — пробормотал он, — Ты же это не серьезно, ведь так?
— Нет, — тяжко вздохнула Пенелопа, — Но могла бы. Если ты захочешь.
— Я не смогу. Ты знаешь, что после этого будет с моей матерью? — он закатил глаза. — Не говоря уже о твоей.
Пенелопа простонала.
— Я знаю.
— Она выследить меня, найдет и убьет, — сказал Колин.
— Моя или твоя?
— Обе. Они объединять усилия, — он вытянул шею в сторону двери, — Где же еда, в конце то концов.
— Ты только что сюда пришел, Колин, — сказала Элоиза, — Дай им хотя бы немного времени.
— А я думал, что Викхэм волшебник, проворчал Колин, — Способный наколдовать еду, простым взмахом руки.
— Вот, сэр, — послышался голос Викхэма, и он вплыл в комнату с огромным подносом.
— Видите, — проговорил Колин, сначала приподняв бровь в сторону Элоизы, затем, посмотрев на Пенелопу, — Ну, что я вам говорил.
— Почему, — спросила Пенелопа, — у меня такое чувство, что я буду слышать эти слова от тебя еще много-много раз в будущем?
— Скорее всего, потому что ты сама пожелаешь это услышать — ответил Колин. — Ты скоро узнаешь — тут он улыбнулся ей своей порочной улыбкой — Что я почти всегда прав.
— О, пожалуйста, прекратите, — простонала Элоиза.
— Я должна примкнуть в этом вопросе к Элоизе, — проговорила Пенелопа.
— Против своего мужа? — он картинно положил руку на грудь (в то время как другой схватил сэндвич), — Я сражен наповал.
— Ты еще мне не муж.
Колин повернулся к Элоизе.
— Надо же, кошечка имеет коготки.
Элоиза удивленно приподняла брови.
— Ты не предполагал этого, до сего момента?
— О, конечно, я предполагал, — произнес он, откусывая большой кусок от своего сэндвича. — Я просто никогда не думал, что она будет их использовать против меня
А затем он посмотрел на нее с таким горячим и страстным выражением лица, что Пенелопа растаяла, как воск.
— Ладно, — возвестила Элоиза, неожиданно вскочив на ноги. — Я думаю, я могу оставить почти-новобрачных, на мгновенье-другое наедине.
— Какие, однако, положительные передовые взгляды для тебя, — пробормотал Колин.
Элоиза посмотрела на него с усмешкой.
— Все только для тебя, дорогой братец. Или даже, — добавила она, и выражение ее лица стало хитрым, — Все для Пенелопы.
Колин встал и повернулся к своей суженной.
— Я, кажется, скольжу вниз по иерархии.
Пенелопа улыбнулась, снова спрятавшись за чайной чашкой, и проговорила:
— Я придерживаюсь политики невмешательства в ссоры и размолвки между Бриджертонами.
— Ха! — фыркнула Элоиза и рассмеялась, — Ты скоро не сможешь придерживаться дальше такой политики, миссис Будущая Бриджертон. Кроме того, — добавила она с озорной улыбкой, — Если ты думаешь, что это была размолвка, я не могу дождаться до тех пор, пока ты не увидишь нас во всем нашем великолепии.
— Ты хочешь сказать, что я их еще совсем не видела? — спросила Пенелопа.
И Элоиза и Колин, оба покачали головой совершенно одинаково, заставив ее почувствовать себя очень испуганной.
О, Боже.
— Есть что-то еще, что я должна знать? — испуганно поинтересовалась Пенелопа.
Колин довольно кровожадно улыбнулся. — Уже слишком поздно.
Пенелопа беспомощно посмотрела на Элоизу, но та лишь смеясь, покинула комнату, и закрыла за собой дверь.
— Это было очень хорошо со стороны Элоизы, — проговорил Колин.
— Что? — непонимающе спросила Пенелопа.
Его глаза странно замерцали.
— Дверь.
— Дверь? Ох! — воскликнула она, — Дверь.
Колин улыбнулся и присел на софу рядом с Пенелопой. Было что-то восхитительное в ней, в этот дождливый день. Он почти не видел ее, с их последнего раза — свадебные приготовления, сейчас отнимали все его время — но она постоянно присутствовала в его мыслях, даже когда он спал.
Забавно, как это все случилось. Он провел многие годы, вообще практически о ней не думая, думая лишь тогда, когда она стояла прямо перед ним, а сейчас она проникает в каждую последующую мысль.
В его каждое последующее желание.
Как это могло случиться?
Когда это вообще случилось?
И имеет ли это, вообще какое-либо значение? Возможно, единственная важная вещь, лишь то, что он хочет ее, а она была — по крайней мере, скоро будет — его. Как только он надел ей на палец свое обручальное кольцо, всякие как, почему, когда стали бесполезны и излишни, при условии, что это безумие, которое он чувствовал, никогда не уйдет.
Он прикоснулся пальцем к ее подбородку, приподнимая ее лицо немного вверх, к свету. Ее глаза сияли от нетерпения, ее губы — Господи, как могло так случиться, что мужчины Лондона не замечали, насколько совершенные они были?
Он улыбнулся. Это все же было постоянное сумасшествие. И он никогда еще не был так доволен. Колин никогда не выступал против женитьбы. Он выступал против унылого и скучного брака. Он не был слишком придирчив: он лишь хотел страсти и хорошей дружбы, интересных разговоров и веселого смеха, сейчас и всегда. Хотел жены, от которой бы он никогда не захотел бы избавиться.
Просто поразительно, все это он нашел в Пенелопе. Все что ему надо сейчас сделать, это лишь удостовериться, что ее Великая Тайна, этим и останется. Тайной.
Потому что он не думал, что сможет перенести боль, которую увидит в ее глазах, если ее выкинут из общества.
— Колин? — прошептала она, ее горячее дыхание, дрожа, срывалось с ее губ, заставляя его все сильнее и сильнее хотеть ее поцеловать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117