Мир разумных эгоистов основан на фи-
лософии номинализма - на признании того, что никакого единого выс-
шего (стоящего над частными) интереса не существует, и общее в лю-
бых его проявлениях - это всего лишь сумма единичных (позиций, ин-
тересов, стремлений). У основания самодеятельного гражданского об-
щества стоят суверенные индивиды, полагающиеся только на себя и
интересующиеся другими только как носителями благ, обмениваемых
на началах делового партнерства.
Однако культура не может строиться на таких принципах. Идеалы,
ценности и смыслы, на которые она ориентируется, не являются обме-
ниваемым товаром и не могут присваиваться отдельными индивидами и
группами. Словом, философией культуры является реализм (в плато-
новском смысле): общие смыслы и ценности здесь ставятся выше част-
ного, эгоистического интереса. В этом смысле приходится признать из-
вестную правоту Маркса, указавшего на враждебность буржуазного об-
щества некоторым формам духовного производства, в частности искус-
ству.
Современную ситуацию в этой сфере тонко анализирует американ-
ский культуролог и философ Д.Белл в работе "Культурные противоре-
чия капитализма" (1971). Он справедливо отмечает, что в культурном
смысле буржуазное гражданское общество, основанное на обмене, до
сих пор не является легитимированным. Все его типичные установки
по-прежнему на подозрении у культуры, которая духовные ценности
ставит выше групповых и индивидуальных интересов. Не случайно ин-
теллектуальная и художественная элита Запада так и не "усыновила"
капитализм: она и сегодня образует "враждебную культуру интеллек-
туалов", ищущую единоверцев то среди антибуржуазно настроенных
низов капиталистического общества, то в среде других, незападных,
162
культур. Столкновение Художника и Буржуа образует напряженную
драматургию всей новой и новейшей истории Запада и является одним
из источников его нестабильности. Поиски стабильности могут вести к
попыткам (зачастую бессознательным) декультурации и деинтеллектуа-
лизапии общества, у которого постепенно атрофируется чувство идеала.
В особенности это касается так называемых вестернизирующих обществ,
или стран "догоняющего развития". Наблюдая воздействие современной
массовой культуры, трудно отрешиться от впечатления о злорадной на-
стойчивости разрушения высоких чувств и идеалов, приземления и при-
митивизации потребностей. При этом используется двусмысленность
таких понятий, как традиционализм и традиционалистский барьер. Тра-
диционалистская психология, боящаяся новизны и открытости, в самом
деле достойна осуждения. Сложнее обстоит дело с так называемой "тра-
диционной" моралью. Под предлогом борьбы с нею сегодня нередко
накладывается запрет на моральные суждения вообще: проповедуется
безудержный моральный релятивизм в качестве условия оправдания
свободы реформистских экспериментов. Сама ориентация на Идеал
осуждается как архаизм, препятствующий "здоровому" практицизму и
прагматизму. Надо сказать, что гражданское общество классической
либеральной эпохи не заходило так далеко в своем противоборстве с
культурой и моралью. Оно скорее держалось на известном равновесии
между духовной традицией и современной деловой практикой. Однако
приходится признать, что зерна деляческого нигилизма в отношении
культуры и морали изначально присутствовали в буржуазной деловой
практике. Закрадывается подозрение, что мир деловых людей с их
"отчужденной" моралью в значительной мере паразитировал на
"пережитках прошлого" - эксплуатировал "молчаливое большинство",
ведущее себя не по законам прагматического разумного эгоизма, а по
нормам, завещанным предыдущей эпохой. Эти люди старались и отдава-
ли больше, чем предусматривалось нормами эквивалентного партнер-
ского обмена и "моралью успеха", слабо подкрепленной на массовом
уровне. Когда же "педантизм взаимности", более всего опасающийся
отдать больше, чем получил, в самом деле стал массовым явлением,
западные общества стали уступать тихоокеанскому региону в экономи-
ческой и социальной динамике.
Таким образом, в области культуры и морали сегодня встают те же
вопросы, что и в области экологии: способно ли западное общество на
длительное историческое существование на своих собственных предпо-
сылках? Не на той морали, какую оно унаследовало от прошлого, а той,
какую ежедневно насаждают сегодня в массовом масштабе. Не на тех
экологических условиях, которые создаются всей планетарной средой,
еще сохранившей доиндустриальные пейзажи, а на собственных, порож-
6* 163
денных экологическим хищничеством технической цивилизации. Воз-
вращаясь к условиям представительской демократии, подчеркнем еще
раз: демократия базируется на достаточно несентиментальной культуре
партнерства. Но за каким порогом эта "свобода от сантиментов" из ус-
ловия политической терпимости превращается в свою противополож-
ность?
К числу неявных сопиокультурных предпосылок представительской
демократии относится также и то, что она предполагает активное уча-
стие в политике меньшинства общества, достаточно однородного в со-
циальном, этническом, конфессиональном и образовательном отноше-
ниях. В США - этом образце представительской демократии — границы
политического участия очерчивались достаточно строго по всем указан-
ным критериям. Это была демократическая республика белых
(преимущественно англосаксов), протестантов, защищенная имущест-
венным и образовательным цензом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186